Алана Инош - Любовь Снегурочки

Алана Инош

Любовь Снегурочки

Аннотация: Встретив на зимней дороге Снегурочку, забыть её уже невозможно. И она тебя обязательно вспомнит, сколько бы времени ни прошло с первой встречи. И если правая рука искалечена, ты переложишь скальпель в левую, потому что это твоя работа. И тебе не нужна за неё какая-то особая благодарность. Ну... разве только букет сирени. И любовь Снегурочки, которая когда-то спасла худший Новый год в твоей жизни.

Утро вторника началось рано, в прозрачных, голубовато-розовых сентябрьских сумерках. Ольга проснулась необычайно легко, без тяжести в голове и невыносимой липкости век — сон просто слетел с неё, как сдутая ветром тюлевая занавеска. Будильник на телефоне был отключен на вполне законном основании: они с Ариной находились в отпуске.

В утреннем полумраке комнаты слышалось тихое сонное дыхание рядом. Из-под белой спортивной майки с открытой спиной виднелась большая татуировка — танцующий журавль с раскинутыми крыльями. Ольге хотелось погладить эту красивую, сильную спину, но она сдерживала это желание, чтобы не прерывать сладкий сон её обладательницы. Она лишь ласково потрогала толстую рыжевато-каштановую косу, перетянутую на конце простой чёрной резинкой, скользнула взглядом вдоль длинных и стройных, атлетически сложенных ног. Крепкие ягодицы, обтянутые чёрными трусиками-шортами, так и манили сжать, впиться всей пятернёй.

Ольга тихонько выскользнула из постели, накинула халат и вдохнула свежий воздух, коснувшийся её лица из приоткрытой створки окна. Подышав утренней прохладой всего несколько секунд, Ольга закрыла окно, чтоб не озябла спящая Арина.

За неплотно прикрытой дверью послышались шаги: на кухню прошлёпал босиком заспанный Ванька.

— Кошка, блин! — ворчал сын, зевая. — Почему ты всегда хочешь есть в такую чёртову рань?

Чёрная зеленоглазая красотка Клео была его кошкой. Четыре года назад он сам канючил и просил котёночка — вот и получил. Котёночек вымахал в упитанную даму, которую он кормил по утрам, потому что свой завтрак эта пушистая принцесса требовала именно у него. Нет, грех жаловаться: сын кошку любил, сам ухаживал, играл. Она была единственным существом, способным оторвать его от компьютера. Сейчас эти пять с половиной килограммов счастья царственно вкушали свою утреннюю трапезу, а Ванька устремился было опять под одеяло, но Ольга поймала его, сонно бредущего по коридору, и завернула в ванную:

— Если сейчас снова уснёшь, потом встать будет ещё тяжелее. Умывайся давай, сейчас завтракать будем.

Ванька издал недовольный стон.

— Ну ещё хоть пятнадцать минуточек подремать, ма...

— Ты про фазы сна не читал? Если нет, то поинтересуйся. — Ольга мягко подталкивала сына в сторону зубной щётки, белоснежной раковины и блестящего смесителя. — От «пятнадцати минуточек» никакого проку — только голова чугунная будет, вот и всё.

— Меня Клео уже всё равно не в той фазе разбудила, — пробурчал тот.

Десятиклассник Иван утверждал, что он «сова», и с трудом вставал по утрам, зато у младшенькой, пятилетней Юли, проблем с побудкой не возникало: она, напротив, была ранней пташкой и сама, без всяких будильников, просыпалась в шесть утра. Но, в отличие от Клео, она никого не беспокоила, усвоив правило: если взрослые ещё спят, будить их нельзя. Выполнение этого правила не представляло для неё труда: она была тихая, задумчивая и самоуглублённая девочка с развитой фантазией и могла часами возиться с игрушками в одиночку, выдумывая замысловатые сюжеты — то, что называлось модным ныне термином «интроверт». Юля была дочкой Арины, а Ваня — сыном Ольги.

— Юль, умываться, — позвала Ольга, заглянув в комнату.

Обычное утро, обычные хлопоты. С одним лишь приятным отличием: они были в отпуске. Летом у них не получилось, не «срослось», зато сейчас удалось пойти на отдых одновременно. И осень баловала чудесной, сухой и тёплой погодой, как будто понимая всю важность этого. Да уж, расстаралась эта золотая леди знатно: днём бывало и до плюс двадцати пяти, солнышко светило почти по-летнему, и только ночная прохлада напоминала о том, что это всё же сентябрь, а не ещё один август. От нынешнего бабьего лета в душе царило волшебное ощущение подарка от матушки-природы.

Завтрак уже был готов, когда на кухне появилась Арина — в той же белой майке, в которой она спала. Домашнее неглиже дополняли только лёгкие спортивные штаны. Её обыкновенно сдержанное лицо сияло внутренним тёплым светом, который лучился из светло-серых глаз с тёмными и густыми ресницами. Первым делом она поцеловала дочку, потом улыбнулась Ольге, чмокнула в щёку и её. Ване она кивнула.