Алана Инош: Хозяйка

Алана Инош

Хозяйка

Аннотация: Она — олицетворение земной стихии и плодородия, монолитный обломок старины среди суетного двадцать первого века, непотопляемый, независимый, цельный. Ей дано видеть больше, чем многие люди. Они называют её ведьмой, но она — разлюбезная Катерина Матвеевна, Хозяйка.

Катерина Матвеевна, стащив с густых русых волос платок, которым она повязалась для работы в теплице, опустилась в кресло-качалку на веранде дома. Скрипнули старые, но добротные доски, когда она качнулась назад... Ещё б им не скрипнуть: стать в хозяйке была величавая, увесисто ступала её нога, но если земля несла её с выносливостью пахотного быка, то деревянные половицы жалобно и покорно крякали под ней. Далеко не хрупкая была женщина Катерина Матвеевна. О таких, как она, наверно, и сказано было знаменитое:

Есть женщины в русских селеньях

С спокойною важностью лиц,

С красивою силой в движеньях,

С походкой, со взглядом цариц, —

Их разве слепой не заметит,

А зрячий о них говорит:

«Пройдёт — словно солнце осветит!

Посмотрит — рублём подарит!»

Но при всей основательной крепости, даже тяжеловесности фигуры нашей некрасовской героини, во всех её движениях струилась плавная и мягкая текучесть. Но то была текучесть могучей, молчаливой реки, а не изящного говорливого ручейка.

Хозяйка пошла в дом и заварила себе вечерний чай с мелиссой, чтоб выпить его за столиком на веранде. Заплетённые в толстую косу золотисто-русые волосы пушисто растрепались, придавая её степенно-сдержанному облику какую-то задушевную, почти девичью прелесть. Закатное солнце ласково сияло на выбившихся прядках, превращая их в лёгкие пучки золотых нитей, а ветерок их осторожно, чуть игриво колыхал, будто боясь рассердить их обладательницу своими неуместными шалостями. Толщиной в руку была коса и спускалась чуть вьющимся кончиком ниже пояса.

Долгий рабочий день клонился к ночи, много дел было переделано сегодня, и Катерина Матвеевна, отпустив работников, наконец позволила и себе немного отдыха. Отхлебнув душистого чаю, она устремила взгляд на озарённые мирно-янтарными, уютными лучами кроны деревьев в саду. В колышущейся полутени раскидистой яблони виднелся колодец из бетонных колец, отделанный снаружи для красоты каменной кладкой и увенчанный двускатной деревянной кровлей. Мята и мелисса, которые, как известно, любят полутень и влагу, окружали колодец зелёными ароматными зарослями. А вот веранду густо покрывали собой душистые плети вьющейся розы. Дом был прочный и основательный, в два этажа, облицованный сайдингом, с изящным балкончиком на втором этаже, пышно и нарядно обрамлённым яркими бело-розовыми фуксиями. Северная стена казалась бархатно-пушистой от покрывавшего её сплошным ковром тёмно-зелёного плюща. Да и внутри можно было увидеть много цветов — в каждой комнате, на всех подоконниках, что придавало обстановке особый уют.

Наверно, хозяйка этого красивого дома и ребёнком-то никогда не была: с ранних лет проступало в ней это величавое степенство, эта неспешная горделивость, рассудительность, хозяйственность. Казалось, она сразу родилась Катериной Матвеевной, а не Катюшей или Катенькой. Происхождение у неё было крестьянское, не числилось в её роду ни графов, ни помещиков. Прадед её, Лука Фомич Степнин, был самым настоящим кулаком, крепким хозяином, нанимавшим в батраки деревенскую бедноту. За это в тридцатых годах и подвергся он раскулачиванию и ссылке. Казалось, захирел род Степниных, обмельчал и рассеялся, но нет: в Катерине Матвеевне возродилась эта деловая жилка, хваткая хозяйская оборотистость. Она занималась разведением цветов на продажу, и её небольшой частный бизнес шёл весьма недурно. Как и её прадед-кулак, она использовала наёмный труд: в её теплицах работали три-четыре сотрудника. Зарплату она платила хоть и не заоблачную, но стабильную. В дело Катерина Матвеевна вкладывала душу, и великолепное качество её продукции неизменно привлекало покупателей и ценителей. Многие клиенты были постоянными. Жила она в собственном доме в посёлке-пригороде, и участок в двадцать соток занимал чудесный ухоженный сад с несколькими цветочными теплицами. Ещё у неё в собственности имелись две городские квартиры, которые она сдавала.

Катерина Матвеевна умела работать и сама, и от людей ждала такого же отношения к делу. Соседи её уважали и побаивались, а за глаза называли ведьмой.