Алана Инош: Исповедь для Алисы

Правая рука потянулась к пачке сигарет и зажигалке. Чирканье раздалось гулко в пустой комнате. Круглая, коротко остриженная голова на фоне серого расплывчатого пятна оконного проёма слегка наклонилась набок, одновременно зябко вжимаясь в плечи. Пламя нежно, почти эротично лизнуло конец сигареты, и тот схватился оранжевым дышащим огнём. Затяжка, танцующие струйки дыма. Большие голубовато-серые глаза с длинными русыми ресницами неподвижно-стеклянно смотрели в пространство. Лицо — осунувшееся, с обтянутыми кожей скулами, уголки рта опущены. Губы когда-то были довольно пухлыми и чувственными, но сейчас горько изгибались, сжатые в нитку. Приоткрывшись, они приняли и обхватили сигарету. Морщинки проступили и исчезли.

Она нажала «сохранить» и временно закрыла файл. Нужно было перевести дух.

За окном — белая мгла метели, голые ветки деревьев жалобно качались под порывами ветра. Чёртова зима. Этакий белый Мордор, если таковой мог бы существовать. И всевидящее око — телевышка в серой, ватной, непроглядной дали, полной неиссякаемого снега, рождающегося и падающего в холодные сугробы-барханы, в которых вязли ноги. В такую погоду очень не хотелось выходить на улицу, но пустой холодильник и голод не оставляли выбора.

Натянув шапку до самых глаз и закутавшись шарфом до носа, она отправилась в супермаркет неподалёку от дома. Её высокая худощавая фигура сутуло плелась сквозь снежную стихию. Машины, прохожие. Ресницы смыкались в усталом прищуре.

Худая рука брала с полок пачки с макаронами, подносила к глазам. Наконец три из них удостоились выбора и упали на дно тележки. За ними последовал кусок не самого дешёвого сыра, большая пачка дорогого кофе, кетчуп, майонез, кассета яиц, палка ветчины и куриная тушка.

Рука, дрогнув от напряжения, взяла пакет недорогих и неказистых яблок и положила в тележку. Нет, не потому что денег в обрез: на кофе и сыре она не экономила. Просто слишком красивые фрукты вызывали подозрение.

Очередь на кассе. Надпись «курение убивает» уже давно примелькалась и проходила невидимой мимо восприятия. Жизнь вреднее сигарет: стопроцентный летальный исход.

Она вошла в подъезд, присыпанная снегом, как сахарной пудрой. Шапка была похожа на кекс. «Пудра» таяла в тепле, обувь оставляла в прихожей грязноватые лужицы. Продукты — в холодильник, а сама — к ноутбуку. Сердце согрелось: пришли правки нового рассказа.

Одну минуту. Снова нужно прийти в себя, оттаять: эта беснующаяся за окном зима выстудила тело. Пусть это тепло от сердца распространится дальше, согреет пальцы, скрюченные и онемевшие, с бороздками от ручек тяжёлого пакета.

Кофемашина услужливо приготовила кружку ароматного напитка. Кофе и сигарета — вот уже стало теплее. Худая фигура тонула в мешковатом свитере, глаза задумчиво улыбались метели за окном. Непогода здесь, в домашнем тепле, не имела ни силы, ни власти. Пусть неистовствует — там, снаружи.

Ольга открыла правки, вдумчиво прочла. Сосредоточенность вернулась, мысль работала чётко и быстро, без скрипа. Вздох: как всегда, Алиса права. Сюжет та не трогала, правила лишь ошибки и опечатки. Ну и иногда неудачный выбор слов, повторы и тому подобное.

«Спасибо тебе, — напечатали пальцы, во время набора неловко сжимая дымящуюся сигарету. — Все замечания приняты. Сейчас поправлю всё и выложу. — Пауза с тревожной морщинкой между бровей. — А сам рассказ тебе как?»

Ответ пришёл через пару минут.

«Как всегда, жесть))) Круто))»

От сердца отлегло. Короткий смешок, тепло в груди разгоралось сильнее и влекло туда, к той, что сидела по ту сторону экрана — и далёкая, и близкая одновременно.

Через полчаса у подписчиков высветилась новость: автор Убийца Смысла опубликовал новый рассказ «Чёрная повязка». В шапке стояло примечание: саундтрек к тексту — Nightwish “Wanderlust”.

Ольга помнила все композиции наизусть до последней ноты, но слушать тяжёлую музыку больше не могла. Этот трек она поставила в примечание, как всегда, по памяти.

Рассказы Убийцы Смысла были брутальными, жёсткими и тёмными, мрачными, полными диких фантасмагорий и ужасов. Кровь-кишки-расчленёнка, извращения, секс, мат-перемат вперемешку с философией и чёрным юмором. Изредка — угрюмая романтика в маске жестокости. В его профиле было написано:

«Бессмысленный и беспощадный.

Любителям светлого, умного, доброго, вечного делать на моей странице нечего. Лучше закройте её, пока не получили неизгладимую душевную травму. Моралисты, идите в жопу. Впечатлительные барышни обоих полов — держитесь подальше. Детки младше 21 года — валите читать про потрахушки эльфов с пони. Всем остальным — добро пожаловать».

Читать дальше