Алана Инош - Дар

И всё-таки эта женщина была красива, но не земной, не полнокровной красотой. В её красоте было что-то жуткое, надломленное, рвущее сердце в клочья. Как тот бокал, сверкающий, будто стеклянный кинжал: и в сердце войдёт, но и сам при этом сломается.

— Ты увидела меня. Ну, ты довольна? — шевельнулись эти горькие, истончённые губы.

Геля и Лина — варианты одного имени. Дрожащие пальцы Рины зависли у лица этой женщины, готовые коснуться щеки, но замешкавшиеся в секунде от…

— Лина… Ты — то, что станет с Гелей в будущем? — слетело с помертвевших губ Рины.

Та качнула головой, горьковато усмехаясь.

— Нет. Всё намного бредовее. По твоему выражению — без бутылки не разберёшься. Кстати…

В костлявой руке Лины блеснула бутылка коньяка и две стопки, бровь приподнялась до боли знакомым, чуть насмешливым движением.

— Анальгетик широкого спектра действия.

Это была она, Геля… Её юмор. Её вскинутая бровь, её усмешка. И вместе с тем — не она.

Жидкость чайного цвета пролилась в пищевод. Закуски не было, Рина сморщилась и занюхала рукавом толстовки.

— Лучше присесть, потому что история будет долгой, — сказала Лина.

Они сели прямо на песок. Несколько мгновений Лина молчала, ловя тоскующими блюдцами глаз лунное отражение. А потом заговорила…

— Жила-была девочка Ангелина. Обычно жила, как все. Родилась у мамы с папой, пошла в детский сад, потом в школу. И вот исполнилось ей девять лет. Однажды на Новый год родители пригласили актёров — Деда Мороза и Снегурочку. Позвали и школьных приятелей Ангелины, чтобы порадовать разом кучу ребятишек. Снежный дед и его внучка водили хороводы с гостями, а Ангелина увидела ещё одного персонажа в странном костюме — чёрном, с капюшоном. Лица под ним не было видно. Он вручил Ангелине воздушный шарик, который тотчас же лопнул, и в руках у девочки оказался свёрнутый в трубочку документ. Он гласил примерно следующее: «Подписывая сию грамоту, я получаю способность, далее именуемую Даром. Дар заключается в возможности одной лишь силой желания и воображения приводить в этот мир всё что угодно, будь то люди, вещи или иные ценности. Иными словами — делать их вещественными, существующими. Соглашаясь получить Дар, я отказываюсь от возможности достигать того же самого обычным способом — то есть, собственными усилиями. Поскольку при обычном способе достижение чего-либо требует затрат времени и сил, при использовании Дара у меня будет отниматься время жизни взамен на каждое желание. Разные желания имеют разную цену. Наиболее дорогие могут стоить мне всей жизни, поэтому я буду пользоваться Даром разумно и осмотрительно. Соглашаясь принять Дар на данных условиях, я понимаю, что они единственно возможные, и других не будет. Подпись: имярек». Персонаж в капюшоне сказал: «Дитя, если ты будешь мудро использовать Дар, ты сможешь стать великим творцом жизни и судьбы. Ты сможешь менять реальность, как тебе угодно. Это твой шанс!» Уж не знаю, кто это был — ангел или демон… Но уж точно не человек. Разве не демоническое коварство — ставить перед таким соблазном маленького неразумного ребёнка, которым я тогда была?

Я согласилась и поставила подпись… Нет, не кровью, а обычной ручкой, которую мне тут же протянули. Незнакомец в капюшоне объяснил мне некоторые правила и особенности пользования Даром. Он сказал, что есть три уровня его применения: «понарошку», «почти по-настоящему» и «совсем по-настоящему». Последнее — наиболее дорогая опция, выбирать которую нужно, только хорошенько подумав. Он дал мне отрывной календарь и сказал, что его страницы — это условные деньги, которыми я буду расплачиваться за пользование Даром. Сказал последнее слово — и как не было его. Исчез…

Шанс использовать Дар представился мне весьма скоро. Я просила у родителей собаку, а они не соглашались. Говорили, что когда я наиграюсь, заботы о ней лягут на них. Я плакала, убеждала, что всё будет не так, но мне сказали: «Это ты сейчас клятвенно обещаешь. А как дойдёт до дела — всё окажется не так-то просто, как ты думала». Тогда я придумала себе питомца… Сделала его на уровне «понарошку». Его видела только я, он питался мной же созданным кормом, а окружающие думали, что я… фантазирую. Ну, как это бывает с детьми — они порой придумывают себе вымышленных друзей. Но в моём случае это был не просто вымышленный друг. Я перевела его на уровень «совсем по-настоящему», и ему уже потребовался реальный корм и уход. Родители были очень недовольны тем, что я поступила им наперекор, но я доказывала, что справляюсь. Гуляла, мыла, кормила, играла. Вскоре и мать с отцом полюбили Джека. В общем, история с собакой кончилась хорошо.