Софи Кинселла - Я – твой должник

Может, дело в том, что они оба старше и мне трудно тягаться с ними. Когда я, одиннадцатилетняя, только перешла в среднюю школу, Джейку исполнилось шестнадцать, и он считался звездой футбольной команды. Николь в пятнадцать отличалась изумительной красотой, и ее приглашали в модельный бизнес. Все в школе хотели с ней дружить. Меня благоговейно спрашивали: «Как, Джейк Фарр — твой брат?! Николь Фарр — твоя сестра?!»

Николь уже тогда предпочитала просто плыть по течению, но Джейк — совсем другое дело. Собранный. С горящим взором. Вспыльчивый. Никогда не забуду, как он повздорил с мамой, а потом пинал по всей улице консервную банку и ругался на чем свет стоит. Я следила за ним сверху из окна, завороженная и слегка напуганная. Сейчас мне двадцать семь, но ведь в каждом из нас живет одиннадцатилетка.

Конечно, есть и другие причины напрягаться из-за Джейка. Материальные. Финансовые.

И о них я сейчас думать не стану. Вместо этого я улыбаюсь покупателю: пускай думает, что в моем распоряжении целая вечность. Папа поступил бы так же.

Морэг пробивает сумму, и старичок вытаскивает потрепанный кожаный кошелек для мелочи.

— Пятьдесят… — Он щурится, разглядывая монету. — Это ведь пятьдесят пенсов?

— Давайте я посмотрю, — успокаивающим голосом произносит Морэг. Она с нами уже семь лет. Сначала была постоянной покупательницей, а потом заметила объявление о найме. Теперь она помощник управляющего и занимается поставками поздравительных открыток — глаз у нее наметанный.

— Нет, это десять пенсов, — мягко говорит она. — У вас есть еще фунтовая монета?

Мой взгляд притягивается к банке из-под колы и к шахматам. «Не имеет значения», — твержу я себе. Сейчас есть дела поважнее. И посетители ничего не заметят. Они придут, чтобы оливковое масло показывать, а не для проверок. Успокойся, Фикси.

Угомонись.

О господи, не могу! У меня сейчас крыша съедет.

Мой взгляд так и притягивает к банке. Пальцы выбивают дробь, как обычно, когда мне не терпится что-то привести в порядок, и вообще, когда я лезу на стенку из-за чего бы то ни было. И на месте не стоится: шаг вперед, наискось, назад, шаг вперед…

Такое у меня с детства. Это выше моих сил. Я знаю, что будет чистым сумасшествием приволочь ведро, лестницу и отмывать это пятно сейчас, когда вот-вот нагрянут гости. Знаю!

— Грег!

И едва Грег появляется из отдела посуды, вопль вырывается сам собой:

— Принеси лестницу, срочно! Надо отмыть то пятно!

Грег смотрит туда, куда я указываю, и подскакивает при виде банки.

— Это не я! — виновато восклицает он. — Точно не я.

И помолчав, добавляет:

— То есть если я, то не заметил…

Чего у Грега не отнимешь, так это того, что работает он на совесть и ему поневоле многое прощаешь.

— Неважно, кто, — отмахиваюсь я. — Надо это убрать, быстро.

— Ну да… — Грег обмозговывает услышанное. — Хорошо. А разве к нам сейчас не придут?

— Придут, потому и надо убрать как можно быстрее.

— Ладно, — говорит Грег, не шевельнув пальцем. — Понял. А где Джейк?

Очень хороший вопрос. Джейку первому принимать этих оливково-масляных. Видимо, в баре. Именно он устроил встречу. И его тут нет.

Но из верности семье вслух я ничего этого не говорю. Для меня это важно. Может, важнее всего остального. Некоторые люди вверяют себя Господу Богу, ну а папа мой, умирая, повторял со своим ист-эндским акцентом: «Семья, Фикси. От нее мы зависим. Семья — это все».

Верность семье — наша религия.

— С Джейком всегда так, — ворчит Грег. — Никогда не знаешь, когда он объявится. На него нельзя положиться. А нас еще мало сегодня, раз твоя мама взяла выходной.

Может, все это и справедливо, но в голове у меня папин голос: «Семья в первую очередь, Фикси. Всегда защищай семью на людях. Между собой потом разберетесь».

— Свои часы он отрабатывает, — напоминаю я Грегу. — Все согласовано.

В магазине работают все Фарры: мама, я, Джейк и моя сестра Николь, но только мы с мамой пашем полный день. Джейк именует себя нашим «консультантом». У него свой бизнес, он магистр делового администрирования и здесь бывает набегами. А Николь занимается йогой с понедельника по пятницу и сюда может приходить только по выходным. Что иногда и делает.

— Они, наверное, уже на подходе, — бросаю я. — Давай сюда лестницу поскорее!

Пока Грег волочит стремянку, я заскакиваю в подсобку и быстро набираю в ведро горячей воды. Надо только взлететь по ступенькам, смыть пятно, забрать банку, спуститься и убрать все до прихода гостей. Пара пустяков.