Юлия Резник - Свингеры

— Напрасно. Я не скажу тебе ничего нового.

Прошла к своему месту, мазнула взглядом по светящемуся экрану компьютера, отмечая, что за время моего отсутствия тот, по идее, уже должен был перейти в спящий режим, и сгрузила на стол взятые в архиве документы.

— Почему? Просто скажи, почему ты не хочешь дать мне хотя бы маленький шанс? Вы же с Алмазовым расстались!

К концу предложения Ян повысил голос и вскочил, впиваясь в мое лицо взглядом, полным отчаяния.

— Это ничего не меняет, — устало вздохнула я. — Ничего. Абсолютно… Я не люблю тебя так, как ты того заслуживаешь, Ян. Прости. И не усложняй больше. Я сейчас этого просто не вынесу.

— Я не пойму, что тебя держит? Деньги? Статус?! Так я для тебя… Я — все, что хочешь. Все будет, Кать… Я же только ради тебя здесь сижу. А так… Свою фирму организовать дело не хитрое. Опыт есть, есть желание…

— Ты меня не слышишь, да, Волков? Какие деньги, какой, мать твою, статус? Да я бы и с нищим была, если бы любила. Я бы все, что хочешь, для него… Я бы… — отмахнулась, глотая слезы. Понимая, что это «я бы…» уже случилось в моей жизни. Я уже отдала себя. Полностью в любви растворившись. И никуда меня это не привело. Никуда… Морок любви развеялся. И меня не осталось вовсе. Я тяжело вздохнула, опустилась в кресло и прошептала: — Уходи, Ян… Пожалуйста, уходи.

Когда за Яном закрылась дверь, я устало откинулась в кресле и зачем-то щелкнула по мышке пальцами. Ничего… Ударила по кнопке ввода, на экран выплыл последний открытый документ. И тут меня осенило. В один момент все стало таким очевидным, что я даже удивилась, почему мне потребовалось так много времени на то, чтобы догадаться. Хотя теперь, наверное, даже это было вполне объяснимо. Я пыталась найти систему там, где ее не было, полагая, что шпион работает на конкурентов. Но по одной и той же схеме нас обставляли самые разные фирмы. И это совершенно не укладывалось в мою теорию заговора. Путало факты. Ну, какой смысл шпиону сливать наши коммерческие всем подряд? Я не видела в этом логики. А она была. Стоило только взглянуть на ситуацию под другим ракурсом. Алмазова методично и планомерно разоряли. Не для того, чтобы что-то урвать для себя. Нет. Это было бы слишком просто. Предателя интересовал сам факт. И ничего больше.

«Я не пойму, что тебя держит? Деньги? Статус?! Так я для тебя… Я — все, что хочешь. Все будет, Кать… Я же только ради тебя здесь сижу. А так… Свою фирму организовать дело нехитрое. Опыт есть, есть желание…»

Кажется, так говорил Волков, думая, что рядом с Тимуром меня всё это дерьмо держит? Я запрокинула голову и рассмеялась. Громко. До слез. Ну, ведь смешно же… И он правда думал, что это — любовь? Вот, как, выходит, она выражалась? А все эти разговоры, будто бы между прочим…

«Мы — свингеры… Стой, а вы разве не знали?»

Как раз в тот момент, когда наш с Тимом брак находился на грани краха, и я была готова на все, чтобы его спасти!

Слова Лёньки Жорина:

«Столько лет прошло, а ничего не меняется… Алмазов за тобой следит, как коршун, а Волков… облизывается в тени. Как облизывался на тебя с первого класса, так и сейчас… Как только слюна не капает…»

Господи, какая же я дура! Дура… Я настолько быстро угодила в искусно сплетенную паутину, что ему даже делать ничего не пришлось. Бабочке со сломанным крылом так просто угодить в паутину…

Я думала, что хуже не может быть? Я ошибалась. Могло… Могло. Все, что еще оставалось от моей женской гордости, забилось в предсмертных конвульсиях и благополучно сдохло. Мне казалось, я даже слышала последний хрип. Или это я хрипела от нехватки воздуха?

Зачем-то я сползла с кресла, уселась на пол, с ноги слетела туфля. А я, обхватив щиколотку двумя пальцами, принялась остервенело ее растирать, будто в попытке снять кожу. Не знаю, сколько я так просидела. Может быть, не один час. А может, всего минуту. Подняться меня заставил телефонный звонок. Непослушной рукой я поднесла трубку к уху.

— Кать, это Егоров. Я что-то до Тима не могу дозвониться. Он обещал мне сегодня сбросить ваше коммерческое. Может, ты мне перешлешь? Сроки подачи истекают, и я не могу больше тянуть.

— Да… Да, конечно, — откашлялась я и провела языком по сухим, как пергамент, губам. — Дай мне две минуты. Сейчас все будет.

— Отлично. Жду.

В трубке раздались отрывистые гудки. Я вернула ее на базу, открыла почту и прикрепила злосчастную таблицу. А в последний момент опомнилась. Что я делаю?! Удалила старый файл. Открыла коммерческое на компьютере, задала формулу и протащила через все строки. Сохранилась заново и только потом отправила документ, сопроводив стандартной отпиской.