Софи Гонзалес - Всего лишь полностью раздавлен [litres]

– Ай, Олли! – вскрикнула Криста сквозь слезы, отталкивая меня. – Хватит.

– Мне надо смыть кровь.

– Ты делаешь мне больно.

– Щипать будет только секунду, обещаю.

– Так неправильно! Нельзя прочищать рану салфеткой. Может начаться сепсис.

Но у меня была только салфетка. И откуда Криста, кстати, вообще знает, что такое сепсис? Я проигнорировал ее и повернулся к озеру.

– Дилан Томпсон, если ты не придешь сюда через пять секунд…

Я не закончил угрозу, потому что не представлял, каково подходящее наказание для ребенка, которому даже не исполнилось трех лет. Это был мой третий день здесь и первый, когда я остался с кузенами без общества взрослых. Обычно я грозился позвать тетю Линду или дядю Роя. Но они куда-то запропастились, как и мои предки. Поэтому теперь я пытался управлять диктатурой, пока два моих гражданина организовывали переворот.

Салфетка промокла насквозь. Она стала темно-красной, как и мои руки, и я испугался, что меня сейчас вырвет. Что Криста вообще натворила? Мне надо отвести ее в больницу? Она лишится ноги? Позвонить тете Линде? Или в службу спасения?

На нас упала тень, и внезапно кто-то опустился рядом со мной на колени.

– Привет! – сказал этот кто-то. – Тебе нужна помощь? Похоже, салфетки не хватит.

Мы с Кристой одновременно подняли взгляды. Нашим ангелом-хранителем оказался парень примерно моего возраста, с густыми темными волосами, вьющимися на кончиках. Его кожа была светло-коричневой, а в руке он держал переносную аптечку.

Я пробормотал что-то неразборчивое, совсем не напоминающее английский.

– Папа заставляет меня брать с собой аптечку каждый раз, когда я привожу сюда Кейна, – добавил парень, расстегивая сумочку и роясь в бинтах. – Это мой младший брат. Он вон там, в воде. Но аптечка пригождается впервые.

К слову о «впервые»: я в первый раз увидел, как Криста заткнулась. Она таращилась на парня так, словно он появился здесь верхом на единороге. У меня возникло плохое предчувствие, что я смотрю на него точно так же.

Парень показал упаковку дезинфицирующих салфеток.

– Подойдет? – спросил он.

Вода мокрая? День жаркий? Его веснушки идеальны? Конечно, подойдет. Во всей истории человечества ничто не подходило больше.

Кому-то надо сочинить балладу о том, насколько это подходило. Мне нужна фотография, чтобы предложить ее издателям Оксфордского словаря английского языка в качестве определения глагола «подходить».

Вроде бы я сумел слегка кивнуть.

– Как тебя зовут?

К сожалению, он спрашивал не меня.

Девочка сделала серьезное (даже торжественное) лицо.

– Криста.

– Какое красивое имя. Я – Уилл. Криста, можно я прочищу рану? Наверное, тебе очень больно.

Моя кузина тоже сумела изобразить легкий кивок.

Уилл поднял на меня взгляд.

– Если ты хочешь забрать Дилана, то я могу подержать оборону пару секунд.

Стойте, он знал Дилана? И меня? И сколько времени это длилось? Внезапно я вспомнил, сколько раз окликал своего кузена, причем орал на весь пляж. Точно. Теперь ясно.

– Да, – выдавил я. – Спасибо.

А потом мы по-настоящему друг на друга взглянули, и мной буквально полностью завладели. Будто я бы и глазом не моргнул, если бы кто-то предложил мне выигрышный лотерейный билет. Я и прежде чувствовал такое, смотря на парня.

Но, наверное, впервые парень смотрел на меня так же.

– Не за что, – сказал он. И улыбнулся.

– Не понимаю, в чем разница между мажором и минором.

Я не спускал глаз с бас-гитары, не прекращая игру щипком.

– Я тебя не слушаю.

Уилл демонстративно перевернул учебник вверх ногами и опустил голову. Он сидел задом наперед на одном из металлических стульев, скрестив ноги в щиколотках. Его волосы отросли, свисая на лицо темными волнистыми прядями.

– Серьезно, Олли. Как можно решить, что одна нота грустная, а другая – радостная?

Я ошеломленно заморгал.

– Не бывает минорных нот. Бывают минорные гаммы и аккорды.

– Но разве минорные ноты – не те черные?

Теперь я почувствовал себя сбитым с толку, как и он.

– Черные? У тебя что, синестезия?

– А?

– Типа, ты слышишь цвета и чувствуешь их вкус?

– Что за абсурд, – произнес Уилл, вскакивая и подходя к пианино.

Он сыграл несколько нот в восходящем порядке.

– Черная нота. Черная. И еще одна черная.