Дебра Доксер - Спасая тебя [ЛП]

Интересно, собирается ли он представиться или сказать что-нибудь. К моему удивлению, он этого не делает. Он просто уходит. Я смотрю на удаляющуюся фигуру в коридоре, пока она не исчезает.

Странно.

Остальные ученики отводят глаза и продолжают собирать свои вещи. Замечаю Гвен среди них. Я уже забыла про этот инцидент у лестницы.

— Его зовут Лукас Дизель, — говорит Гвен, хлопнув дверцей шкафчика, идущая в шаге от меня, — самый горячий парень, которого я когда-либо видела в реальной жизни.

Она приподнимает один палец.

— Каждая девушка в школе хочет его, — поднимает второй палец, — и он говорил с тобой в твой первый день.

Гвен указывает пальцем в меня.

— Большое дело.

— Так как ты, очевидно, услышала все это, ты знаешь, что он не сказал мне ни слова.

Она пожимает плечами.

— Он знает, что ты, по крайней мере, существуешь, и защитил тебя. Это что-то значит.

— Так что, он полный сноб или что-то типа того? — спрашиваю я, все еще остро реагируя на его бессловесно игнорирование ко мне.

Гвен вытаскивает пачку жевательной резинки и предлагает мне одну. Я взяла, в качестве дружбы и поддерживаю ее разговор. Несмотря на мой здравый смысл, меня интересует Лукас.

— Он не сноб, — задумчиво продолжает, — он просто немного напуганный и недоступный. И у него нет подруги, если тебе интересно.

— Мне не было, — быстро отвечаю я.

— Угу, — говорит она, не веря мне.

Мы выходим на улицу, прохладное солнце, и Гвен продолжает говорить о нем.

— У него было много девушек, но он никогда не был серьезным. Он настоящий сердцеед. Если девушка плачет в ванной, вероятнее всего, это из-за него. Кроме его подруги, с которой я знакома, Софи Беккер. Они были вместе весь прошлый год. Но теперь не вместе, несмотря на то, что она продолжает бросаться ему на шею.

— Спасибо за информацию Гвен, — говорю я сухо. Теперь, когда мои предположения о нём фактически подтвердились, я готова сменить тему. Я осматриваю полупустую стоянку, интересно, Майлз еще здесь или уехал домой.

Удовольствие блестит в ее глазах, прежде чем спросить:

— Тебя подвезти?

Так как я не вижу никаких признаков Майлза, принимаю предложение Гвен. Она ведет меня к старому ярко-красному фольксвагену кролику. Его передние крыло покрыто ржавчиной, и кажется, распадается там, где они накрывают шин. Она замечает мое критическое выражение.

— Не очень, но на ней можно ездить.

К моему удивлению, в салоне довольно чисто и выглядит намного лучше, чем корпус, — я говорю Гвен, где живу, и она переходит на дорогу.

— Я была новенькой в прошлом году, — говорит она, — почти все остальные, кроме нас, жили здесь всю свою жизнь.

Я смотрю на нее, и у меня ощущение, что она говорит, словно у нее здесь не так много друзей.

— Мы переехали из Манхэттена. Ты можешь в это поверить? — она фыркает, — переехать из Манхэттена, чтобы жить здесь? Мой папа устроился на работу в Албанию и теперь я здесь… застряла в нигде. Что насчет тебя? Переезд в новое место в конец твоего старшего года, должно быть это действительно отстой.

Я закрываю глаза и делаю вдох.

— Да, это так.

Я чувствую, как она отстраняется от дороги и смотрит на меня, ожидая, что я расскажу свою историю. Когда я этого не делаю, она просто спрашивает.

— Так почему же ты переехала сюда?

Я смотрю на нее.

— Моя мама умерла. Моим братом и его семья позволили мне остаться, — я чувствую ее шок. Могу только представить ее реакцию, если бы я рассказывала все подробности.

— Мне очень жаль, — говорит она тихо, — что насчет твоего отца?

Я пожимаю плечами и смотрю в окно, заметив, что мы приближаемся к дому Кайла.

— Я думаю, что он тоже мертв.

Правда в том, что он жил с мамой и со мной, когда я была маленькой. Я помню его грязные волосы и татуировки, которыми были покрыты все руки. Он тоже был наркоманом. Однажды он ушел и не вернулся. Социальная служба не смогла разыскать его, тогда это был первый раз, когда мама потеряла надо мной опеку. На протяжении многих лет маме надоело слушать, как я спрашиваю про него, и наконец, сказала мне, что он, вероятней всего, мертв.

Остальную часть дороги Гвен молчит. Независимо от схожести между нами, и как мне казалось, я хотела, чтобы мы стали близкими друзьями, но она не может себе это позволить, а я ничего не говорю, чтобы не беспокоить ее.

Пенелопа играет снаружи, когда мы подъезжаем к моему дому.

— Значит… увидимся в понедельник, — говорит Гвен. Кажется, она хочет сказать что-то еще, но передумывает.