Дженис Хадсон - Посланник судьбы

Далтон удивленно поднял бровь.

– Честно говоря, я уже задумывался над такой возможностью.

– Я подумал, что ты, возможно, будешь искать подходящий предлог, чтобы остаться здесь.

– Если я соглашусь, мне не придется все время жевать зубочистку? – усмехнулся Далтон.

– А что ты имеешь против них? – насупился Чарли.

Скрип ступенек парадного крыльца не дал им договорить. Быстрым жестом Далтон приказал Джеку и Чарли скрыться. Согласно разработанному плану, для исключения возможности побега Кроуфорда, Далтон должен был прикрывать парадную дверь. Чарли блокировал выход из кухни, а Джека, всегда возившего в бардачке машины пистолет двадцать второго калибра, который оказался сейчас очень кстати, Далтон поставил в столовой. Наверху и в кабинете не было дверей на улицу, так что все очевидные выходы были перекрыты.

Направившись к двери, Далтон на ходу включил диктофон. Пора.

Кроуфорд был не в своем обычном сшитом на заказ костюме, кричащем показной роскошью, а в спортивных брюках и бейсболке. Яркая ветровка с надписью «Техасские рейнджеры» – название бейсбольной команды, а не особого подразделения полиции, – сказала Далтону не только о том, что сенатор по достоинству оценил иронию ситуации. В такую теплую ночь свободная ветровка могла означать только одно – под ней сенатор прятал оружие. Далтон слегка удивился, что он не начал пальбу прямо с порога. Но Кроуфорд был осторожен и хитер как лис. Сначала ему нужно было заполучить дискету и выяснить, как много знает Далтон.

– Привет, Дик! – Далтон взглянул на потрепанную дорожную сумку в руках сенатора. – Зная о твоем пристрастии к бомбам, я, пожалуй, попрошу тебя раскрыть сумку собственными руками.

Кроуфорд тихо прикрыл за собой дверь в гостиную.

– Будь уверен, ты получишь то, что тебе причитается.

Далтон усмехнулся.

– Мне не нравится твой тон. Похоже на угрозу, Дик.

– Можешь перестать звать меня Диком. Ты хочешь разозлить меня, но твой метод не срабатывает. Покажи дискету, которая, по твоим словам, принадлежит мне.

Далтон и Чарли решили, что разговаривать с Кроуфордом лучше всего в гостиной, поэтому они перенесли компьютер Фэйф сюда и поставили на стол возле кресла.

– Она здесь. – Далтон указал на компьютер. – Уже вставлена. Запускай программу и покрывайся потом от страха, сенатор.

Кроуфорд ухмыльнулся, набрал на клавиатуре нужную комбинацию букв и цифр и запустил дискету.

– Я смотрю, Джо Хиллман добавил еще один файл.

Далтон наблюдал, как Кроуфорд перешел в новый файл. Однако, читая его, он оставался бесстрастным.

– Чепуха, – небрежно бросил он, выпрямившись. – У старины Джо Хиллмана была буйная фантазия.

– Значит, ты пытаешься меня убедить, что старина Джо сфабриковал обвинение против тебя?

– Он выдумал не все, – пожал плечами сенатор. – Когда я приехал на вечеринку, я уже немного перебрал. Я действительно уронил на асфальт свой карманный компьютер, но никогда не видел этой дискеты.

– Значит, ты не будешь возражать, если я отдам ее полиции, Дик?

– Я должен поверить, что ты до сих пор не отнес ее? Или что ты не сделал десятки копий с дискеты?

– Если бы ты так думал, то сейчас был бы уже в Бразилии.

– Слушай, Макшейн. Человеку в моем положении постоянно приходится иметь дело со всякими сплетнями, слухами… Я у всех на виду, да мне лучше сразу нарисовать на спине мишень. Люди – особенно журналисты – всегда придумывают сплетни о политиках. Чем грязнее ложь, тем лучше она расходится и тем быстрее принимается на веру. Не знаю, какую цель преследовал Хиллман. Может быть, «Реджистер» терпела убытки и нуждалась в увеличении числа подписчиков, что лучше привлечет читателей, чем обливание грязью сенатора, выросшего в этом округе и всем хорошо известного. Ладно, я возьму дискету. Не потому, что она содержит правду. Просто у меня нет времени доказывать, что все здесь ложь.

Далтон прищурился.

– Должен признать, язык у тебя хорошо подвешен, Дик. Не зная тебя, я охотно поверил бы твоим сладким речам.

– Ты можешь верить мне, Макшейн. У меня нет причин лгать.

– Кроме той, что из-за этой дискеты погиб Джо Хиллман.

– Он погиб от шальной пули.

– После его смерти ты нанял человека, чтобы выяснить, что знает его дочь.

– Я знаю эту девочку с пеленок.

– Это выставляет тебя в еще более отвратительном свете, Дик. Это ты надоумил его назваться моим именем, или Джек сам до этого дошел? Ты удивлен? Думал, я не знаю про Джека?