Айрис Джоансен - Приручить единорога (Странное предложение)

Сэнтин вытянулся в кресле и в тысяча первый раз проклял себя за то, что в самом начале болезни не прислушался к советам врача и продолжал вкалывать по четырнадцать часов в день.

Он хорошо помнил собственную бессильную ярость, обуявшую его в тот день, когда ослабленное болезнью тело внезапно отказалось ему служить, и он все-таки свалился. Острый бронхит, сказал врач в приемном покое больницы, куда Сэнтина в срочном порядке привезли прямо из офиса. Но, как и следовало ожидать, одним бронхитом дело не обошлось, и в результате он выписался из больницы со строжайшим врачебным предписанием: никаких нагрузок, никакой работы в ближайшие два месяца.

Целых два месяца! Раф проторчал в Кармеле всего неделю, а от его решимости выдержать весь назначенный врачами срок не осталось камня на камне. Скука добралась до него, сделала вспыльчивым, раздраженным, нетерпеливым, и это при том, что Сэнтин и до болезни не отличался ангельским характером.

Вот и сейчас он чувствовал себя как на иголках. Взгляд его беспокойно перебегал по корешкам книг, выстроившихся на стеллажах красного дерева, по узорам кремово-розового персидского ковра, покрывавшего начищенный до зеркального блеска паркет, и никак не мог ни на чем задержаться. Осознав это, Сэнтин скорчил недовольную гримасу и, прищурившись, покосился на широкий кожаный диван у стены и уютное мягкое кресло перед массивным очагом в дальнем конце библиотеки.

Пожалуй, решил он, если вынужденного заточения не избежать, он мог бы попытаться убить время, занявшись переоформлением внутреннего убранства дома. Пустяковое, ненужное дело, но ему нужно было хоть что-нибудь, что помешало бы ему два месяца кряду грызть ногти на руках и сходить с ума от скуки.

Мысль о том, что в доме придется сделать кое-какую перепланировку, снова заставила Сэнтина нахмуриться. Нет, черт возьми, только не это! Замок нравился ему таким, каким он был, и он не хотел бы ничего менять. Может быть, как-нибудь потом…

Но Сэнтин понимал, что «потом» вряд ли когда-нибудь наступит. Он достиг такого уровня благосостояния и располагал такими средствами, которые позволяли ему осуществить любую свою мечту сразу, так что впоследствии она не нуждалась ни в каких усовершенствованиях. После этого Сэнтин мог только охладеть к своему детищу и затеять что-нибудь новое.

В библиотеку, постучав, вошел Пэт Доусон, доверенный секретарь Сэнтина. В руках он держал папку белой кожи. На мальчишеском лице секретаря блистала совершенно неуместная улыбка, и Сэнтин неодобрительно уставился на него. Несмотря на свой юный возраст, Пэт был удивительно умелым, исполнительным, прекрасно подготовленным работником, и Сэнтин приблизил его. Сейчас он, однако, всерьез усомнился, сумеет ли он выдерживать подле себя этого жизнерадостного кретина на протяжении всех двух месяцев. Нет, решил Сэнтин, если Доусон не прекратит улыбаться, то уже завтра окажется во Фриско, на незавидной должности секретаря-координатора, обеспечивающего связь между множеством принадлежащих Сэнтину компаний и филиалов.

— Простите, что приходится беспокоить вас, шеф, — сказал Доусон, не обращая никакого внимания на мрачный взгляд босса, и на секунду умолк, включая настольную лампу на рабочем столе.

— Теперь с каждым днем темнеет все раньше и раньше, — заметил он, подходя к креслу с высокой спинкой, на котором, разбросав ноги и почти сползши с сиденья, расположился Сэнтин. — Вы обратили внимание, что тополя уже начинают желтеть?

— Нет, ничего такого я не заметил, — злобно прошипел в ответ Сэнтин и нахмурился еще сильнее. — Ты пришел сюда именно затем, чтобы сообщить мне, что осень уже не за горами?

Доусон только слегка приподнял бровь. В последнее время шеф неизменно пребывал в таком вот собачьем настроении.

— Нет, — сказал он спокойно и покачал головой. — Еще раз прошу меня извинить. Просто я хотел убедиться, что вы в подходящем настроении, чтобы увидеть эти документы.

— Что там у тебя? — откликнулся Сэнтин.

Доусон открыл папку и, достав оттуда несколько счетов, положил их на журнальный столик рядом с Сэнтином.

— Я знал, что у мисс Симмонс дорогостоящие привычки, но не подозревал, что настолько, — позволил он себе высказать свое мнение.

Сэнтин взял пачку счетов и, лениво проглядев, бросил обратно на столик и сделал глоток бренди из бокала.

— Дайана начинает жадничать, — сказал он без всякого выражения и добавил жестко: — Оплатить.

Убирая счета обратно в папку, Доусон кивнул.