Лиз Филдинг - Сладостная месть

Люк, вспомнив фотографию Элен Френч с детьми, играющими на снегу, и свое ощущение, что все это хорошо отрежиссированная сцена, поверил.

Так вот почему Джульет уехала в Австралию после рождения Мелани. Она сказала, что хочет начать новую жизнь. Я всегда думал, что она чувствует себя обузой для мамы и меня.

– И тебя мучила совесть.

– Да, из-за того, что она уехала. А я ничего не смог сделать. Но, оказывается, я тут был ни при чем. Она понимала, что, если останется в Англии, в тесном мире театра, не сможет сохранить свою тайну. – Он провел ладонью по лицу. – Боже, как, должно быть, она любила его.

– Люк, – нетерпеливо сказала Физз. – Он тоже страдал. Сейчас слишком поздно сделать что-либо для Джульет, но Эдвард будет рад узнать о Мелани. А она имеет право знать, кто ее отец. Прямо сейчас.

– Я и так собирался сказать Эдварду, что Мелани его дочь. Но сначала я хотел, чтобы он поработал с ней, узнал ее ближе, возможно, полюбил. Ее трудно не полюбить.

– А потом предать всю эту историю огласке, испортить ему репутацию?

– Я не собирался предавать это огласке. Я планировал добиться его финансового краха, но хотел, чтобы сначала он понял, что потерял. Я хотел заставить его страдать так же, как страдала моя сестра.

Физз едва не задохнулась от подобной самонадеянности.

– А ты не подумал, что Мелани тоже имеет право голоса в этой истории? Или ты настолько увлекся местью, что тебя не волнует то, что она тоже будет страдать?

– Я не собирался говорить ей, – сказал Люк и отвел глаза, не в силах вынести ее обвиняющего взгляда. – Я собирался отнять у Эдварда его жизнь, часть за частью. Его деньги. Его радиостанцию. Сценическую карьеру его дочери.

Его радиостанцию? Разумеется, Люк не знал, что «Павильон-радио» принадлежит ей.

– А я? – хрипло спросила Физз. – Что ты собирался сделать со мной?

Но она уже знала ответ. Он собирался увлечь ее, заставить влюбиться в него, а потом разбить ее сердце, обойтись с ней так, как, он считал, обошелся с Джульет ее отец. И в этом он достиг такого успеха, о котором не мог и мечтать.

Ты затрепетала, когда я в первый раз коснулся тебя. Бог помогает мне, подумал я, все будет очень легко. Но ты победила меня, Физз. – Он вытянул вперед дрожащую руку. – Понимаешь? Теперь трепещу уже я.

Она подняла глаза, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Когда ты планировал месть, ты ведь не собирался осуществлять ее наполовину?

– Я никогда ничего не делал наполовину. Даже влюбляясь в тебя. Но, возможно, такая любовь – это семейная черта.

Нет, – сказала она.

Он не имеет права говорить о любви. Ей не вынести этого.

– Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас.

На мгновение он остановил взгляд на ее лице. Потом кивнул.

– Да, уже поздно, а Мелани ждет новостей об Эдварде.

Физз была не готова к его уступчивости, ожидая чего-то еще. Еще одной попытки оправдаться. Извинений. Даже пылких признаний в любви, хотя эта мысль ужасала ее.

Ты собираешься рассказать Мелани все? – спросила она. – Если ты этого не сделаешь, я расскажу сама.

Он наклонился и коснулся ладонью ее щеки.

– Оставь это мне, Физз. Я сам должен расхлебывать кашу, которую заварил. Я очень многим обязан тебе.

И это все? Он вошел в ее жизнь, перевернул все вверх тормашками, причем совершенно необратимо, а теперь собирается поблагодарить и уйти.

– Обязан мне! – воскликнула она, неожиданно чувствуя больший гнев, чем во время всего разговора, раскрывающего планы мести Люка за сестру. – Ты мне ничем не обязан, Люк Дэвлин.

Она огляделась вокруг, подыскивая предмет, который можно было бы бросить в него, и увидела на письменном столе забытый банковский чек и ненавистное соглашение. Физз схватила бумаги и протянула их ему.

– И у тебя больше не должно быть претензий ко мне, – произнесла она.

Люк не сделал никакого движения, чтобы взять бумаги.

Возьми их! – потребовала Физз. – Я хочу покончить с этим.

Он взял чек и посмотрел на него. Затем поднял глаза.

Ты не могла раздобыть такие деньги неделю назад. Откуда они у тебя?

– Я воспользовалась советом самого жестокого человека, которого я когда-либо встречала, – заявила она.

Его рот напряженно сжался. Он почувствовал ее желание задеть его.

– И что это за совет? – негромко спросил он.

– Позволить кому-нибудь взять риск на себя. Ты был, разумеется, прав, мне не следовало ввязываться в ресторанный бизнес. Я продала лицензию на «Павильон-ресторан» и выплатила банковский заем.

Люк прищурил глаза.