Эмилия Кинг - Чисто английские вечера

Потом, сообразив, что Шредер впервые видит этого человека, взяла его за руку и подвела к Дэвиду.

– Это Дод Розинг, клерк Уайта, – больше ничего не объяснив, Эмми вдруг присела возле своего розового чемоданчика. Открыв его, она вынула серебряную щетку.

– Пигги! Есть товар для тебя. Сколько?

– Ты что, стащила ее? – Уайт распрямился и взялся за пояс, охватывающий, как экватор, внушительную сферу его живота.

– Должна же была я уйти от Гроули хоть с чем-то? – оправдываясь, ответила Эмми.

Пигги повертел щетку в руках:

– Монограммы нет. Достаточно безопасно. Десять шиллингов, – оценил он вещь.

– Идет, – кивнула Эмми.

Пигги достал банкноту. Эмили взяла ее и протянула Розингу.

– Для малышки, – сказала она.

Дод грустно кивнул.

– С нею все в порядке? – встревожилась Эмми.

– Да! – успокоил ее Дод. – Она – прелесть!

– Поцелуй ее за меня и скажи, что мама скоро обнимет свою Кэтрин!

Эмми приложила к своим губам указательный палец, поцеловала его, а потом провела им по пухлым устам Дода. Розинг сразу стал краснеть, но Уайт потянул его за полу пиджака.

– Все, растаял уже. Хватит, поехали. У нас сегодня полно работы! – Пигги чуть втиснулся в машину и, нажав на стартер, начал медленно выруливать на дорогу. – Увидимся к вечеру! – долетело до Эмми.

Шредер стоял в стороне под лиственницей и пристально рассматривал идущую к нему Эмми.

Девушка подошла к Дэвиду и, как будто ничего не случилось, поправив на голове сомбреро, проговорила:

– Пожалуйста, ничего сейчас не спрашивай. Пойдем, скоро первый заезд.

Шредер поправил лямку вещмешка, что врезалась в его плечо, и, достав из бокового кармана небольшой блокнот, молча пошел в толпу.

Они долго бродили среди людей. Здесь были «жучки», знавшие секреты успеха, но все еще носящие рванье, негритянские певицы, бренчащие на банджо, евангелисты и иудеи.

В маленьких буфетах продавалась закуска и танцевали цыганские девушки. Попрошайки клянчили милостыню, а там, где стояли ряды автомобилей, знать ела икру и пила шампанское.

Из автобусов выгружались все новые партии прибывающих из города людей, нагруженных свертками с едой и бутылками пива.

В маленьком загоне водили по кругу лошадей. Робкие и красивые существа, они, казалось, презирали толпу, собравшуюся вокруг.

Дэвид ходил среди этой веселой суеты, и его рука быстро и легко летала над блокнотом. Лошади, люди, собаки, богачи и бедняки, адвокаты и продавцы – все ложилось на бумагу.

Шредер сбросил с плеч рюкзак, и Эмми, молча ходившая за ним, понесла его в одной руке, а свой чемоданчик в другой.

Дэвид зарисовал и ее в блокноте, в сомбреро со сломанным пером и макинтоше, подпоясанным вокруг тонкой талии.

– Бог мой! – воскликнул Шредер. – Ни одна женщина здесь не может сравниться с тобой! Я только что разглядел тебя. Рядом с тобой все эти дамы из «роллс-ройсов» выглядят как торты. Ты и лошади – единственное, на что здесь стоит посмотреть.

Он прикрепил булавками свои наброски к лежащему рюкзаку и начал выспрашивать свою цену, предлагая каждый за шесть пенсов.

– Если мы продадим четыре, – сказал Дэвид, – нам уже хватит на день. Шиллинг на еду и шиллинг, чтобы поставить на лошадь.

– Ты не подписал их, – заметила Эмми, рассматривая рисунки.

– Я знаю, – ответил, улыбнувшись, Шредер, – это, конечно, небольшое надувательство, но дураки не знают об этом.

– Ты, кажется, обольщаешься, – заметила Эмми. – С каких пор твой автограф является ценностью?

– Может, с послезавтрашнего дня, – подумав, сказал Дэвид. – Или около того.

– Ты не приколол мой портрет! – Эмми осмотрела эту маленькую выставку.

– А я и не собирался этого делать, потому… – Шредер внезапно умолк.

Стройный юноша, от которого пахло хорошими духами, остановился перед рисунками. Он был чисто выбрит, хорошо одет. Золотые кудри вились на его голове, а голубые глаза внимательно рассматривали экспозицию работ Шредера.

– Я хочу взять несколько, – наконец заговорил он, а потом добавил: – Что за фокус?

– Никаких фокусов, – буркнул Дэвид.

– Я понимаю, что вы не хотите их подписывать.

– Почему я должен это делать? – с вызовом ответил художник.

Покупатель спокойно пояснил:

– Они будут тогда более ценными.

Дэвид недовольно пробурчал:

– С чего это вы взяли?

– Проклятье, у меня есть глаза! – внезапно закричал юноша. – Сколько вы хотите за подписанный?

Дэвид задумался.

– Фунт за каждый! – дерзко предложил он.