Айрис Джоансен: Звездочка светлая

– Почему же она не уехала оттуда раньше?

– Она была нужна этому ребенку. – Встретившись с недоуменным взглядом жены, Джон пояснил:

– Мальчик был глухой и почти постоянно находился в состоянии ступора.

– И эта женщина сумела ему помочь? – в голосе Элизабет звучали надежда и сомнение.

– Сумела. Сейчас он идет на поправку, причем довольно быстро. – Джон наклонился к жене и легонько поцеловал ее в губы. – Она поможет и Эндрю. У нее сильный характер и доброе сердце. Мы должны довериться ей.

– Мне бы очень этого хотелось.

Она прильнула к плечу мужа. Его крепкое тело излучало тепло, давая ощущение надежности. Она любила этого человека, и если он верит в Квинби Свенсен, она тоже должна в нее поверить. Элизабет знала, что Эндрю дорог Джону не меньше, чем ей, что он всей душой желает малышу добра.

– Надеюсь, она знает, за какое нелегкое дело взялась. Что ты рассказал ей, когда предложил эту работу?

– Не очень много. Я оставил это на усмотрение Гуннара, понадеявшись на его благоразумие.

– Гуннар и благоразумие? – Элизабет с сомнением покачала головой. – Боюсь, ее ожидает настоящий шок.

Этот мужчина, должно быть, сумасшедший.

Взглядом, наполненным ужасом, Квинби, словно загипнотизированная, смотрела в окно аэропорта. По взлетной полосе бежал высокий мужчина, пригибаясь и уворачиваясь от автоматных очередей, которыми поливали его двое стрелков, засевших на крыше. Неужели он рассчитывает спастись?

Минутой раньше она видела, как вопреки запрету мятежников, захвативших диспетчерскую башню, на взлетном поле приземлился и тут же снова поднялся в воздух белый «Лэр-джет», оставив на бетонной полосе этого безумца, который тут же кинулся к зданию аэропорта. Квинби не сомневалась, что у парня нет ни единого шанса уцелеть под свинцовым ливнем, который обрушили на него автоматчики, и все же каким-то невероятным образом его пока не задела ни одна пуля. Мужчина бежал, делая зигзаги, пригибаясь и уворачиваясь от свистящей вокруг смерти, как матадор от рогов разъяренного быка, укрываясь за багажными электрокарами. Короткими перебежками он все ближе подбирался к зданию, из окна которого она за ним наблюдала.

Когда он ворвался внутрь, дверь грохнула так, что ее ручка врезалась в штукатурку, отбив от стены кусок. Он задыхался, его светлые волосы растрепались, а на джинсах, на колене, красовалось большое масляное пятно. Голубые глаза молодого безумца сияли от возбуждения, и их взгляд тут же принялся шарить по толпе трясущихся от страха пассажиров. Красивое лицо парня было темным от загара, на золотистых волосах играли отблески догорающего солнца, лучи которого падали в широкие окна терминала. Стройный, мускулистый, одетый в джинсы и черную кожаную куртку пилота, он выглядел мужественно и наверняка привлек взгляды всех женщин, находившихся поблизости.

– Квинби Свенсен! – закричал он. – Есть здесь Квинби Свенсен?

Нет, не может быть… В агентстве сказали, что за ней пришлют человека, который доставит ее к месту новой работы, где в течение трех летних месяцев ей предстоит ухаживать за сыном Джона Сэнделла. Но неужели именно этот безрассудный смельчак явился по ее душу?

– Да, – проговорила она, делая шаг вперед. – Квинби Свенсен – это я.

– Гуннар Нильсен, – выкрикнул он свое имя, прокладывая путь через толпу по направлению к ней. – Меня прислали за вами. Я должен доставить вас в Олбани. Хорошо, что вы здесь. Я боялся, что премьер-министр, сматываясь из страны, заберет вас с собой.

Квинби отрицательно мотнула головой:

– Он сбежал прошлой ночью с остатками кабинета министров, но никого из обслуживающего персонала в самолет не взяли.

Гуннар поморщился.

– Выходит, они просто бросили вас здесь, в аэропорту, захваченном мятежниками?

– Вчера вечером аэропорт еще работал. Повстанцы захватили его всего несколько часов назад, – защищая неизвестно кого, ответила она. – Никто не предполагал, что, если я задержусь здесь еще на один день, мне будет грозить реальная опасность.

– Если бы у ваших прежних нанимателей была хоть капля разума, они могли бы сообразить, что вам грозит опасность угодить в плен, а может, и кое-что похуже, – сухо проговорил он. – О вас, видимо, никто не побеспокоился.

– Мои прежние наниматели – хорошие люди, – бесхитростно пояснила Квинби. – Они были напуганы. В считанные дни вся их жизнь пошла прахом. Разве можно в таких обстоятельствах упрекать людей за то, что они испугались? – Помолчав, девушка многозначительно добавила: