Майкл Корда: Идеальная пара

– Не знаю.

Гарри хитро прищурился.

– Я думал, тебя это интересует. Вы с Куиком были… близки. Меня удивило, что полиция тебя не допрашивала.

– А зачем им было это делать? Я не так хорошо его знала, как другие.

– О, перестань! Ты говоришь с Гарри Лайлом, девочка моя. Ты сама говорила мне, что вы с Куиком были любовниками.

– Тебе показалось, Гарри, – холодно сказала она. – В твоем возрасте это бывает.

Он покраснел.

– Мне кажется, ты знаешь о том, что случилось с твоим мистером Куиком, гораздо больше, чем хочешь признать.

Фелисия приблизила к нему свое лицо и сурово посмотрела ему в глаза.

– Я ничего не знаю, да и знать-то тут нечего, Гарри. – Потом она мило улыбнулась. – Я не знаю, кто убил Марти, и мне на это наплевать. Но я знаю одно, Гарри, дорогой: тот, кто смог хладнокровно зарезать его, должен был иметь для этого очень вескую причину – и наверное, если нужно, сможет повторить свой поступок, я думаю, если от этого будет зависеть чья-то жизнь. Она помедлила.

– Или его собственная, – добавила она, и с радостью увидела, как на лбу у Гарри выступили капельки пота.

– Уж не угрожаешь ли ты мне? – свирепо спросил он, но в его голосе был страх.

Фелисия ощутила радость победы.

– Конечно, нет! – мило улыбаясь, сказала она. – Но если бы я задумала такое, то я знаю, как это сделать. Я усвоила твои уроки, Гарри. Ты был моим учителем. – Она достала шелковый платок из его кармана и подчеркнуто бережно вытерла ему пот со лба. – Тебе надо больше заботиться о себе, – сказала она. – В твоем возрасте вредно расстраиваться.

Гарри покраснел, заморгал глазами и закашлялся.

– Конечно, – согласился он. – Ты, несомненно, права. Я рад, что ты справилась со своим «нервным срывом».

– Спасибо, – вежливо поблагодарила она. К счастью, в дальнем конце зала у трона началось какое-то движение.

Гарри устремил взгляд на трон.

– Значит, – хрипло пробормотал он почти шепотом, – в конце концов все это оказалось к лучшему?

Наступила тишина. Все встали, когда король, выглядевший не по годам усталым, вошел в дверь, находившуюся позади трона. На нем была форма адмирала флота со всеми регалиями. Она казалась слишком большой и тяжелой для него. Его приближенные, стоявшие позади него, тоже были в военной форме; многие из них были высокими, широкоплечими и возвышались над своим монархом, который тем не менее без всяких усилий приковал к себе внимание всех присутствующих в зале.

Раздался шорох и движение в зале, пока все снова усаживались по местам, потом голос лорда-гофмейстера [144]– в котором Фелисия с удивлением узнала сэра Герберта Тарпона, несмотря на его длинный белый парик и черную официальную мантию – назвал имя первого рыцаря. Было ясно, что сэр Герберт тоже продвинулся по службе.

Фелисия откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Очередь Робби наступит еще не скоро.

– Да, – твердо сказала она. – В конце концов все оказалось к лучшему.

– Мистер Роберт Джиллс Вейн!

Фелисия услышала, как назвали его имя, и увидела, как он приблизился к королю – размеренным, полным достоинства шагом.

Король Георг VI удовлетворенно закивал, когда зачитали список заслуг Робби перед театром. Один из приближенных короля подал Робби знак, и Робби, как делал это десятки раз на сцене, опустился на одно колено, склонив голову, а король слегка прикоснулся к его плечу мечом. Фелисия невольно поежилась при виде ярко сияющего клинка.

– Встаньте, сэр Роберт, – услышала она высокий чуть надтреснутый голос. Где-то в середине процедуры посвящения ей показалось, что король устал и начал говорить невнятно, но вид Робби вернул ему силы, вероятно, потому, что Робби напомнил королю о многочисленных вечерах, которые тот проводил в театре в прежние более счастливые времена, или потому что осанка Робби была по-театральному безупречной.

Георг VI наклонился и надел на склоненную шею Робби ленту со знаком отличия рыцаря-бакалавра, потом просто, как один англичанин другому, пожал Робби руку и тихо сказал ему несколько слов. Робби засмеялся, церемонно, как требовали правила, поклонился, отступил на четыре шага назад и занял свое место в ряду новоиспеченных рыцарей. Он помахал Фелисии рукой и подмигнул ей. Она никогда не видела его более счастливым.

– Славный, добрый малый, – произнес Гарри, изо всех сил сжав руку Фелисии. Слезы струились по его щекам, губы дрожали. Фелисия была поражена: она никогда не видела, чтобы он плакал. Потом она поняла, что Гарри плачет при виде своего монарха. Конечно же. Даже самые несентиментальные англичане могли расчувствоваться в присутствии своего короля, а Гарри Лайл не был исключением.