Алана Инош - Про Одну Девочку

«О темноокая, широкобёдрая богиня моего сердца! – звучал за кадром перевод песни. – Ты плывёшь по волнам моей души, как изящная шхуна, покачивая своей прекрасной кормой. Меня охватывает жар, когда я вижу твои паруса... Как я мечтаю подняться на борт и поднять свой флаг на твоей мачте!»

Галя с кокетливо-гордым видом выслушивала его признания, колыхая своей «кормой» в такт музыке, а потом настала её очередь петь:

«Не слишком ли ты напорист, отважный пиратский капитан? Ты тянешь свои жадные руки к моим чистым парусам, но гляди, как бы якорный канат не оборвался! В первый же шторм ты вывалишься за борт, хвастунишка! А я поплыву дальше в закат, с достоинством покачивая моей несравненной кормой».

Девочка с открытым ртом наблюдала весь этот Болливуд. Галя отплясывала на песке с удивительной для своей комплекции пластичностью, Муравей увивался вокруг неё, как шлюпка вокруг корабля, делая непристойные движения тазом, или, скорее уж, тазиком. Ванна Гали чуть накренялась из стороны в сторону величаво и плавно, а руки изгибались в загадочных морских фигурах...

А навстречу Девочке шагала Любимая – в подвёрнутых белых брюках, белой майке на бретельках и просторной голубой рубашке поверх последней. На мокром песке линии прибоя за ней оставались следы её босых ног. Откуда-то взялся белый конь, и они поскакали на нём вдвоём, озарённые розовыми закатными лучами.

– Игорь, не нервируй меня! Подай мне лучше крЭм от солнца!

Галя – уже не в сари, а в купальнике шестьдесят второго размера – принялась восстанавливать слой крема, смытый водой. Стянув с головы шапочку для бассейна, она встряхнула волосами и водрузила на место шляпку. Супруг усердно помогал ей, размазывая «крэм» по широкой, уже слегка покрасневшей спине.

Девочка приподнялась на локтях. Голова гудела, спину пощипывало, а Любимая куда-то исчезла... Прохладный квас из термоса немного привёл Девочку в чувство.

– Ты ещё не перегрелась тут? Пойдём-ка в тенёк.

Любимая склонилась над ней, заслонив солнце. С её помощью Девочка поднялась, и они переместились под навес пляжного кафе, где насладились шоколадным мороженым и холодным пивом. Девочка никак не могла взять в толк, почему на неё все посматривают с ухмылками: с купальником вроде всё в порядке, грязь нигде не пристала...

И только дома, ополаскиваясь в ванной, она увидела в зеркале свою спину. Там красовался более светлый участок кожи в форме кролика с обложки «Плейбоя». Похоже, кто-то побаловался солнцезащитным «крэмом», и Девочка даже догадывалась, кто.

– Ах, ты! – кинулась она на Любимую, которая раскладывала по тарелкам сочный, сахаристый арбуз.

Теряя тапочки и поддерживая падающее полотенце, она погналась за Любимой по всей квартире.

– Прости, прости, я пошутила! – смеялась та, убегая.

– Я тебе сейчас пошучу!

Догонялки закончились потерей полотенца. Любимая остановилась и окинула голую Девочку прищуренным взглядом, а потом схватила и повалила на кровать.

«О, прекрасная загорелая роза моего сердца! Ты качаешься в моём саду, нежно благоухая и сверкая каплями росы на рассвете... В моей душе бушует пламя, когда я вижу твои лепестки! Как я мечтаю коснуться твоего бутона губами в обход острых шипов...»

«Не слишком ли ты напорист, трудолюбивый садовник? Спрячь-ка свой большой секатор, я распустилась не для тебя! Ступай лучше собирать огурцы и пасынковать помидоры! Да не забудь прополоть морковные грядки и полить капусту!»

– Хочешь поиграть в садовника? – мурлыкнула Любимая. – Ну, иди ко мне, моя картошечка, я тебя окучу...

– Картошечка?! – гневно вскричала Девочка. – Сама ты... баклажан!

И догонялки возобновились, причём Девочка старалась достать Любимую взмахами полотенца, как будто та была комаром, которого нужно прихлопнуть. И если бы не вставший на их пути диван, садовник и роза так и не встретились бы в любовных объятиях примирения.

22. Нехорошая квартира

История эта приключилась, когда Девочка жила одна – не было у неё ни нынешней Любимой, ни вообще какой-либо. Свободна, как птица в полёте, вся жизнь впереди. Она жаждала самостоятельности и сняла квартиру – однушку в «спальном районе», в старой кирпичной хрущёвке. Бабушка, которая эту квартиру сдавала, запросила подозрительно небольшую сумму.

– Это «ж-ж-ж» – неспроста, – озабоченно прищурилась Интуиция. И уточнила: – Цитата, есличо.

– Да ну тебя нафиг, – отмахнулась Девочка. – Зато дёшево. Практически даром! Где я ещё такое найду?