Лина Колинс - Заложница

— Верни телефон, если не хочешь оказаться снова связанной по рукам и ногам.

Я осознавала, что ничего выяснить мне не удастся, кроме одной детали…

— Отдай сюда! — закричал преступник.

Я крепко держала телефон, и началась некая борьба. Парень перекинул меня через себя и оказался сверху.

— Отдай по- хорошему!

Я засмеялась.

— Ну что Зорро, попался?!

Я нажала на одну из кнопок, и экран мобильника загорелся, освещая мне лицо неизвестного похитителя. Его черты лица лишили меня дара речи: большие изумрудные глаза, прямой нос, пухлые губы, худые скулы.

— Ты? — прошептала я, глядя на обезумевшего парня, который отпрыгнул от меня и поднял маску.

— Можешь не одевать её, я хорошо тебя разглядела.

Передо мной оказался тот молодой парнишка с букетом белых роз в руке, тот, что помог мне выиграть конкурс красоты, тот, которого я искала среди толпы в огромном зале, тот галантный кавалер с бархатным голосом сейчас был груб, разгневан, отвратителен!

Я бросила его телефон и выбежала из комнаты, полна недоумения.

Оказывается, план по моему захвату давно был спланирован, за мной вели слежку, кругом были враги, а я, находясь словно в тумане, не находила ничего странного перед своим носом. Мне не удастся смыться отсюда самой, и дальнейшая судьба билась под вопросом. Сколько дней я проведу в этом отвратном месте, и вообще дней ли? Руки ныли от скотча, сердце выпрыгивало из груди, голова кружилась, хотелось спать, но я не хотела возвращаться к тому человеку, поэтому прикорнула на стуле.

Меня разбудил запах кофе, и я нехотя приоткрыла глаза. Спина ужасно болела, будто меня переехал трамвай. Я привстала и застонала, подобно роженице.

— Надо было на диване спать, — произнёс парень с кружкой в руках.

Я недовольно посмотрела на молодого человека и снова присела, так как глаза застелила седая пелена. Слабость разлилась по телу, я почувствовала себя тряпочной марионеткой.

— Я могу тебя развязать, что бы ты сходила по делам или нет?

Я кивнула и протянула руки.

После душа я прямиком направилась в гостиную, тряся в воздухе руками. Минуты свободы были неповторимы, только теперь я осознала, как дороги мне мои руки, мои ноги, мои человеческие права. Несколько свободных минуток принесли мне больше счастья, чем платье от "Валентино" или новый "Порш", да и эти вещи ничем не могли сравниться со свободой, с ней несравнимо ничто в этом мире.

В комнату вошёл преступник с подносом в руках, на сей раз, он был без маски.

— Я свяжу тебя после того, как ты поешь.

Я смотрела вдаль полосатого окна, не молвя ни слова.

— На, ешь.

Поднос был близок, как и моё желание накинуться на него, но я просто не хотела, подобно животному повиноваться своим инстинктам.

Я продолжала смотреть вдаль.

— Тебе понравилось есть с моих рук?

— Я не буду ничего есть! Можешь унести поднос!

— Будешь!

— Ну, попробуй, заставь!

— Ты меня уже достала! — сказал парень и сел на кресло, снова уставившись в телевизор, работающий без звука.

Я отвернулась и легла, играя пальцами рук, ведь возможно я смогу насладиться этим только через сутки.

— Лицемер, — вдруг произнесла я.

— Что?

— Лицемер, — повторила я. — Прикинулся хорошеньким, а сам мафиози несчастный!

Неожиданно зазвенел мобильный, мой мобильный, я вскочила и вопросительно посмотрела на парня.

— Это что, мой?

Тот с интересом посмотрел на экран телефона.

— Возьми, ответь!

Я протянула руку и схватила свой телефон.

— Алло!

— Британи, Бри, девочка моя! — закричал мой папа по ту сторону связи. — Детка, как ты? Что они сделали с тобой, ответь, я вытащу тебя!

Я не сдержала слёз.

— Папа что происходит? — всхлипывая, сказала я.

— Я вытащу тебя, слышишь, скоро ты будешь дома!

— Папа, я в порядке, мне ничего не сделали, но я не понимаю…

— Держись милая, они поплатятся за это, ты знаешь, где ты?

— Нет, я в квартире…

Неожиданно парень подлетел ко мне и вырвал телефон.

— Довольно!

Я, рыдая, уткнулась в диван.

— Теперь у меня будут проблемы, — пробурчал парень и вышел.

О каких проблемах он говорил, я не понимала, но ощущала боль отца, а о маме вообще было страшно подумать. Мне было не понять, почему условия моего содержания приличные, но, увы, родители думают, что меня держать в каком-нибудь подвале, привязанной к батарее и морят голодом, а на досуге ампутируют мне по одной конечности.

Тишину нарушил голос преступника, говорившего по телефону.