Элла Уорнер - Счастливый билет

Сидя в отведенном ей служебном номере отеля, Леонора не отводила глаз от лежащей перед ней газеты, на первой полосе которой была, напечатана фотография высокого, стройного мужчины, обнимающего хрупкую, симпатичную девушку. Оба улыбались в объектив. Надпись над фотографией гласила «ИМПЕРИЯ ОТЕЛЕЙ РАСШИРЯЕТСЯ». Под снимком располагалась колонка текста.

«Глава семейства Стюартов, Майкл, владеющий самой большой сетью отелей в штате Техас, объявил о своей помолвке с Мадлен Бонвиль, представительницей семьи Бонвиль, контролирующей одну из самых крупных сетей отелей в мире. Очаровательная пара на седьмом небе от счастья».

Это было просто невыносимо. Ведь Микки приезжал к ней всего неделю назад, все было так хорошо и вдруг такой удар. Прошло уже три года, как они вместе, и, хотя до разговоров о браке у них никогда не доходило, он все время оставлял ей эту надежду.

Леонора, конечно, понимала, что выбившаяся своими силами в менеджеры крупного отеля, да еще с таким сомнительным происхождением, она вовсе не пара одному из самых преуспевающих воротил гостиничного бизнеса, но надежда все-таки не оставляла ее. И вот теперь, как гром с ясного неба...

Почему Микки не сказал ей о намечающейся свадьбе? Это явилось бы для нее тяжелым ударом, зато не было бы так унизительно. Теперь, разумеется, придется подыскивать себе новую работу, не может же она оставаться у него на службе. Да и вряд ли это будет удобно ему самому. Жаль, что...

Позади нее раздался звук поворачивающегося в замке ключа, и, обернувшись, Леонора увидела входящего в номер счастливого жениха. Вопреки всем резонам, как обычно при виде него, сердце ее замерло. В своем изумительно пошитом строгом деловом костюме он выглядел просто великолепно, впрочем, как и в любой другой одежде. Высокий, стройный, с ослепительной белозубой улыбкой, Микки всегда действовал на нее неотразимо и отлично знал это.

— Вижу, ты уже в курсе дела, — приветливо улыбаясь, произнес он. — Надеюсь, тебя это не слишком огорчило. В конце концов, бизнес превыше всего.

— Микки, как ты мог!.. — только и сумела выговорить Леонора.

— Не надо драматизировать. Что от этого меняется, ведь наши чувства выше таких мелочей. Просто впредь нам придется быть поосторожнее, вот и все.

— Не думаешь ли ты, что наши отношения продолжатся? Об этом не может быть и речи. Я немедленно увольняюсь и уезжаю отсюда, — холодно отрезала она.

— И куда же ты денешься? — спросил Микки, неприятно оскалясь.

— Чтобы с моими рекомендациями у меня возникли какие-нибудь затруднения с работой?..

— Рекомендации буду давать я, и вряд ли тебе удастся устроиться с ними даже в самый дешевый мотель.

— Неужели ты способен на такую подлость? — в гневе вскричала она.

— Когда дело касается моих интересов, я способен на все, что угодно. Ты мне подходишь, Леонора, и поэтому останешься со мной. Тебе не придется об этом жалеть, ты получишь все, о чем мечтала.

— Нет, — твердо сказала Леонора.

— Да, — возразил он. — Сейчас мне некогда с тобой препираться. Через неделю я прилечу снова, и у нас все пойдет по-прежнему. Иначе ты пожалеешь о том, что родилась. Я тебя уничтожу!..

Стать любовницей женатого мужчины? Ни в коем случае!

Поняв, что вновь скрежещет зубами, Леонора заставила себя разжать челюсти. Если так будет при каждом воспоминании о Микки Стюарте и его миленьком предложении продолжать оставаться любовниками, оправдывая это тем, что намечающаяся свадьба Микки не имеет никакого отношения к их взаимному влечению, можно остаться вовсе без зубов!

Нет уж, на будущее ему придется найти себе какую-нибудь другую женщину для согревания своей постели. Прелюбодеяние — не ее стихия. Достаточно уже того, что она как последняя дура позволила Микки три года кормить ее обещаниями, не хватает еще разрешить ему использовать себя в качестве дополнительного источника удовольствия. Разве не была Леонора свидетелем того, что подобные отношения сделали с ее матерью? Никогда ни за что на свете не последует она той же унизительной и саморазрушительной дорогой!

— Ваш джин с тоником, мисс Хоуп.

Леонора подняла глаза на улыбающуюся стюардессу, уже положившую на небольшой металлический поднос для напитков, выступающий из широкого подлокотника кресла первого класса, салфетку, на которой стояли маленькая бутылочка джина, банка тоника и бокал с кубиками льда внутри.