Элла Уорнер - Лики любви

— Ай!

— Я же говорила, Алекс, чтобы ты не моргала! Вот тушь и попала в глаз. Ну, потерпи, не трогай руками, размажешь тени. Дай, я сама вытру!

С одной стороны над Алекс навис визажист со щеточкой для ресниц, с другой — Вивиан с салфеткой в руке, уже накрашенная, но еще неодетая и непричесанная.

Алекс, терпя резь в глазу, подумала, что нашла хоть один повод не завидовать счастливой невесте. А поводом этим было безумной красоты свадебное платье, чуть ли не сплошь расшитое жемчугом, как и полагается, до пола, да еще с длинными рукавами. В то время как ее, Алекс, платье гораздо лучше подходило к нынешнему жаркому дню. Да и на то, чтобы его снять-надеть, уходило гораздо меньше времени. Но во всем остальном наряд устраивал подружку невесты хуже некуда. Алекс вообще не жаловала платья, а уж это…

— Готово, — сказала Вивиан подружке. — А теперь попробуй все-таки не моргать некоторое время — тушь должна подсохнуть.

Алекс попыталась скосить взгляд на подол своего атласного сиреневого платья, не моргая и не шевеля головой, которая была словно чужая из-за скрепленной шпильками прически. Она раньше очень смутно догадывалась о предназначении таких предметов, как шпилька для волос и тушь для ресниц…

Рассмотреть подол платья не удалось. Все, что Алекс увидела, — это ее ноги, обтянутые колготками нежно-телесного цвета. Ей было непонятно, зачем в жару надевать колготки, да еще того же цвета, что и собственная кожа. Оставалось положиться на мудрость невесты. Хотя Вивиан была ровесницей Алекс, она гораздо лучше разбиралась в макияже, модной одежде и во всем том, в чем полагается разбираться молодой женщине…

— Все, — прервал голос визажиста ее размышления, и Алекс осторожно перевела дыхание.

— Надень туфли и иди передохни, — распорядилась Вивиан, носком обтянутой белым капроном ноги скидывая крышку с обувной коробки, стоящей рядом с пыточным креслом Алекс.

Та мысленно охнула: каблуки изящных сиреневых туфель были длиной с ладонь, но отступать было некуда. Девушка храбро засунула в них ноги и выпрямилась, чувствуя, что головой сейчас упрется в потолок.

Вивиан оглядела подружку и одобрительно улыбнулась.

— Так, как я хотела. Не бойся, все будет хорошо.

Алекс с сомнением хмыкнула, вышла из комнаты невесты и направилась по коридору к себе. Дорогой она занималась тем, что пыталась привыкнуть к обуви и прическе. И потому, закрыв за собой дверь, с облегчением привалилась к стене. Но от мыслей, наполнявших голову, деться было некуда…

У Принсов семейное торжество… Но, увы, не их с Эрни свадьба, как того хотелось бы Александре Шонесси.

Какой смысл ругать себя за то, что чувствуешь, думала она. Даже если кого-то любишь и желаешь ему блага, зависть никуда не девается. Где-то через час или около того Вивиан Моллин и Родерик Принс вступят в законный брак, а, она, Алекс, будет глядеть на сияющие лица новобрачных с тоской и досадой.

И хуже всего то, что сбежать нельзя. Как подружка невесты, Алекс не имеет права незаметно отойти в сторонку и затеряться в толпе гостей. Ее обязанность — находиться неподалеку и, исполняя свой долг, помогать невесте. Поэтому ей всю дорогу придется страдать — под руку с Эрни Принсом, братом Родерика и его шафером, мечтая о том, чтобы женихом и невестой были они с Эрни.

А Эрни… А Эрни до сих пор обращается с ней, как с младшей сестренкой, которую можно между делом подразнить или погладить по головке. Он, наверное, опять будет есть глазами всех красивых женщин. Но только не ее. И тогда она скажет Эрни какую-нибудь гадость, хотя на самом деле ей хочется, чтобы…

Стук в дверь и голос Лорин Принс заставили Алекс быстро сменить выражение лица с угрюмого на довольное.

— Ты здесь, Алекс? Можно войти?

— Да, я уже готова, — ответила подружка невесты, приготовившись подвергнуться самому тщательному осмотру со стороны матери жениха.

Лорин перешагнула порог комнаты, много лет назад отведенной девушке, которая начала тогда работать на огромном семейном предприятии Принсов, куда входили и ферма, и курорт и частная авиакомпания. Те времена давно миновали, но ощущение, что Алекс у себя дома, никуда не делось. А Лорин всегда была ей как родная мать.

— Лорин, ты выглядишь чудесно! — воскликнула Алекс, искренне восхищенная серебристо-серой туникой и длинной юбкой из того же материала — элегантным ансамблем, который удивительно шел пожилой женщине.