Элла Уорнер: Лики любви

Алекс невольно сжалась.

— Но мы больше не будем об этом, — спохватился отец, заметив ее реакцию. — Не знаю, говорил ли я тебе, но ты с самого рождения меня только радовала, Алекс. Лучшая дочь, какая только может быть. Всегда готовая помочь, никогда ничего не боялась…

Эрни нервничал. Он не мог примириться с мыслью, что навсегда утратил расположение Алекс. Это было бы жестоко с ее стороны. Она обязана была понять, что в сложившейся ситуации нет правых и виноватых! Проклятье! Он всегда старался вести себя честно. Никогда не увиливал от ответственности за сделанное…

Эрни пережил еще одно потрясение, когда обнаружил, что Шонесси уже покинули палату Дугласа. Куда же они делись? Сколько же времени он провел с Рамзи? Испугавшись, что упустил шанс объясниться с Александрой, он бросился по коридору. Если она сегодня уедет домой, думая о нем самое скверное… Нет, возразил Эрни самому себе. Она же обещала, что всегда будет на его стороне. Призракам не одержать верх, решил он.

Распахнув дверь ведущего к автостоянке выхода, Эрни побежал. Он увидел Патрика Шонесси, который садился в мини-автобус.

— Подождите! — крикнул Эрни.

Глава семейства Шонесси остановился, спустился обратно на асфальт и обернулся к молодому человеку. Тот перешел с бега на торопливый шаг, пытаясь собраться мыслями. Однако вместо того чтобы ждать рядом с мини-автобусом, Патрик Шонесси пошел навстречу, намереваясь встретить Эрни на полдороге.

— Все в порядке, — поспешно заверил Эрни мистера Шонесси. — С Дугласом все в порядке. Просто мне надо переговорить с Алекс.

— А вот с Алекс не все в порядке, — хмуро возразил Патрик, преграждая дорогу. — Оставь ее пока в покое.

От этих слов Эрни застыл на месте. Судя по непоколебимому виду отца Алекс, спорить было бесполезно.

— Вы не понимаете… — все же начал он.

— Нет, понимаю. Ты хочешь оправдаться перед ней.

У Эрни перехватило дух. Он собрался с силами и воскликнул:

— Клянусь вам, мистер Шонесси, все на самом деле не так, как выглядит!

— Надеюсь — ради тебя и ради Алекс — что ты прав, — последовал спокойный ответ. — Твой отец был моим лучшим другом, и я не могу поверить, чтобы хоть кто-то из его детей не унаследовал его порядочности и честности.

— Можете добавить еще и чувство справедливости! — воскликнул Эрни, возмущенный словами отца Алекс.

— Да, — согласился Патрик Шонесси, продолжая гнуть свою линию. — Но не говори, что с тобой поступили несправедливо.

Слова эти били не в бровь, а в глаз.

— Однако как бы то ни было, — продолжал отец Алекс, — это все твои дела. Не втягивай в них мою малышку. Понял?

— Вполне. Но позволено ли мне будет оправдаться? — настаивал Эрни, отчаянно пытаясь выторговать хоть какую-то уступку.

— Будущее покажет. Завтра Алекс поедет со мной домой, и я прошу тебя, Эрни, запомнить: моя дочь для тебя не игрушка. Я сам за ружье возьмусь, если ты ее обидишь. Ясно?

— Я не играл с ней. И не буду, — возразил Эрни.

— Тогда просто поразмысли как следует, прежде чем вернуться в ее жизнь. — Патрик Шонесси кивнул, давая понять, что разговор окончен. — Мы сейчас уезжаем. Желаю тебе разобраться со своими проблемами. Ничего не поделаешь, Эрни…

Выдав этот последний совет, он возвратился к своему семейству. И мини-автобус тронулся прочь, увозя их от переживаний сегодняшнего дня.

Эрни с тяжелым сердцем следил за задними огнями автобуса, пока те не пропали в темноте. Не было никакого смысла преследовать Алекс. Патрик Шонесси прав: будущее нельзя завоевать силой, его можно только построить, причем фундамент должен быть прочным…

Чувство справедливости Эверетта… Сказать по правде, Эрни не так уж и часто вспоминал об отце, должно быть, оттого, что не пошел по его стопам. Однако тем не менее он оставался одним из его сыновей и гордился этим. Может, он и не разводит овец, но зато у него свое дело, и Эрни был уверен, что отец первый порадовался бы его успехам.

Но если говорить о личной жизни… заслужила бы она одобрение Эверетта Принса?

Эрни заглянул себе в душу. Плейбой Принс. Чего он добился этим титулом? Ничего из того, что стоило бы ценить. Ничего, кроме проблем в отношениях с женщиной, которую он любил.

Оставалось понять, сможет ли Эрни вернуть хоть что-то из того, что потерял этой ночью?

Рождество… Однако Алекс не чувствовала никакой радости при мысли о празднике. Раньше в этот день она открывала глаза с радостным предвкушением. Но сегодня не было никакого желания вылезать из постели, чтобы проверить, встали ли остальные, и разбудить их, если еще спят. Поддерживать счастливое выражение на лице требует немало усилий, и лучше было повременить с этим сколько можно.