Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи

— Возможно, — пожал плечами Агостино. — Хотя мне кажется, что ты преувеличиваешь опасность. Я спокойно шел по улице, мимо вооруженных солдат, и никто меня не тронул.

— Перестань корчить из себя храбреца! — одернул его Эзекиел. — Скажи лучше, чего тебе дома не сиделось?

— Скучно стало. Представил, что сижу один, забившись в угол, а за окнами пули свистят… Вот и подумал, что в твоей компании мне будет веселей.

— Да уж, повеселимся, — проворчал Эзекиел. — Особенно когда стрельба начнется!

Он провел приятеля в комнату, где за столом сидела вся семья, и тут Агостино сообщил основную причину своего прихода в этот дом. Вынув из кармана конверт, он протянул его Тони:

— Получай! Это письмо от твоих родителей. Почтальон, шальная голова, принес его пару часов назад, когда я не успел еще задраить все окна и двери. Ну а мне оставалось только доставить его сюда, и я решил не дожидаться окончания революции.

Тони горячо поблагодарил мастера и принялся читать письмо, не заметив, как помрачнела Камилия. Ципора же, от которой это не укрылось, позвала дочь на кухню и стала учить ее уму-разуму:

— Перестань дуться! Твоя ревность не знает предела. Это же письмо от его родителей, а не от той девушки. Ты обиделась, что он не стал читать его вслух? Но это было бы даже странно…

— Ты не уловила главного! — прервала ее Камилия. — Почему письмо пришло не к нам, а в студию? Потому что мой муж не хотел, чтобы оно сюда пришло, и указал другой адрес.

— Ну и что? — не поняла ее Ципора. — Какая разница? Оно же все равно дошло.

— Разница большая! — возразила Камилия. — Если бы не эта заваруха, Тони бы спокойно получил письмо в студии, прочитал бы его там, и я бы ничего не узнала. Ему есть что скрывать, мама! Наверняка он надеялся получить какие-то важные сведения о Марии! Может быть, она даже собирается сюда приехать!

Ципора сокрушенно покачала головой.

— По-моему, ты сходишь с ума, дочка. Нельзя же всю жизнь ревновать его к этой Марии! Она осталась в Италии, Тони женился на тебе… Разве этого мало?

— Да, женился. Но я чувствую, что ее он так и не разлюбил. У Ципоры кончилось терпение, и она прикрикнула на дочь:

— Все, хватит! Я больше не могу этого слышать. В городе такое творится, люди готовы поубивать друг друга, а ты завела свою шарманку… Иди к мужу, спроси хотя бы из вежливости, здорова ли его мать.

Она подтолкнула Камилию в плечо, но той не понадобилось никуда идти, потому что Тони уже сам входил в кухню,

— Ты здесь? — обратился он к Камилии. — Я хочу прочитать тебе, что пишет моя мама.

Ципора одарила дочь уничтожающим взглядом и, проявив деликатность, отправилась в гостиную. А Тони стал вслух читать письмо, в котором Роза поздравляла его с женитьбой, а также писала, что Джулиано умер, что Мария тоже вышла замуж и родила ребенка от Мартино.

Камилия, услышав это, едва не заплясала от радости и сдержалась только потому, что Тони продолжал читать о том, как Роза и Дженаро по нему скучают и ждут от него новых вестей. Далее шли приветы невестке и ее родителям, и лишь в самом конце письма Роза позволила себе заметить с печально прорвавшимся сожалением: «Теперь ты знаешь, сынок, что такое жизнь и как круто она может менять судьбы людей. Здесь у тебя была большая любовь. А в Бразилии ты нашел себе жену. Дай бог, чтобы ты был с ней счастлив».

Верно истолковав скрытый смысл, заключенный в этом пожелании матери, Тони тем не менее прочитал Камилии все письмо до конца, не делая никаких купюр.

А потом за окном началась стрельба, и Камилия крепко обняла Тони, словно хотела защитить его своей любовью от всех пуль и от всех бед, какие существуют на белом свете.

Пока на улицах Сан-Паулу бушевали бесконечные митинги и демонстрации, большинство горожан и предположить не могло, что дело дойдет до вооруженного противостояния с диктатором.

И вот первая кровь пролилась: правительственные войска, стиснувшие город плотным кольцом, обстреляли одну из баррикад, и повстанцы вынуждены были тоже открыть огонь.

Это обстоятельство напугало многих из тех, кто случайно оказался в рядах революционеров. Они поспешили покинуть баррикады. Зато другие горожане, наоборот, сочли своим долгом именно теперь поддержать повстанцев. Среди этих смельчаков была и Нина.

Фабрика, на которой она работала, располагалась на окраине города, вдали от баррикад, и Умберту не стал сворачивать производство в связи с революцией. Поэтому Нина продолжала каждый день ходить на работу, хотя ее душа и рвалась на баррикады.