Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи

— Наверное, права, если говорить вообще, имея в виду каких-то абстрактных юношу и девушку из разных социальных слоев, — ответил Маурисиу. — Но это не имеет никакого отношения ко мне и к Катэрине!

— Почему? Объясни.

— Потому что Катэрина — неординарная личность. Она талантлива, умна, благородна. И хотя она воспитывалась в простой семье, у нее имеются все необходимые качества для того, чтобы стать королевой!

Ответ брата весьма озадачил Беатрису. Она попыталась представить Марселло, обряженного в королевскую мантию, и — не смогла. Эта задача оказалась непосильной для ее воображения. «Что же это значит? — призадумалась она. — Может, Марселло все-таки не дотягивает до уровня короля? Или просто я его недостаточно сильно люблю?..»

Пока Беатриса пребывала в раздумье, силясь ответить на эти непростые вопросы, Маурисиу включил радиоприемник, и оттуда зазвучал громовой раскатистый баритон:

— …Восемь тысяч семей Сан-Паулу расстаются со своими сыновьями и денежными накоплениями ради революции. С оружием в руках молодые люди занимают позиции на баррикадах, где они готовы сражаться насмерть за свободу и достойную жизнь своих соотечественников. Вот они, наши герои! Вот он, золотой фонд нации, которым мы вправе гордиться! И, пока не пробил час решающей схватки с войсками диктатора, каждый из вас еще может пополнить ряды этих доблестных бойцов. Все на баррикады, товарищи! Да здравствует революция! Победа будет за нами!

Далее последовала бравурная музыка, призванная эмоционально усилить пламенную речь неизвестного оратора.

Беатриса растерянно уставилась на брата:

— Что это было, Маурисиу?

— Революционное радио Сан-Паулу! — взволнованно ответил он. — Это значит, что революция там идет полным ходом, повстанцы уже захватили государственный радиоканал, и еще это значит, что я не должен тут отсиживаться. Мое место на баррикадах!

— Но при чем тут ты?! — испуганно воскликнула Беатриса. — Пусть жители Сан-Паулу сами борются за свои права, если они считают, что президент Варгас притесняет их гораздо больше, чем остальных жителей Бразилии. У них там и своих бойцов хватит, ты же только что слышал!..

Маурисиу с укором посмотрел на сестру:

— Вот уж не думал, что в столь ответственный момент, когда решается судьба всей страны, мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад.

Беатрисе его пафос показался чрезмерным и неоправданным, о чем она и сказала брату:

— Не надо записывать меня во вражеский стан! Поумерь свою горячность. Я вовсе не испытываю симпатий к Жетулиу Варгасу. Я просто не хочу, чтобы пролилась кровь, чтобы молодые люди гибли на баррикадах, и тем более не хочу, чтобы в числе погибших оказался ты, мой любимый и единственный брат!

— Тебе будет приятнее сознавать, что твой брат повел себя как жалкий трус?

— Но мы живем далеко от Сан-Паулу, нас это не касается! Маурисиу вскипел от негодования:

— Неужели ты, моя образованная сестра, мыслишь так же, как самый примитивный обыватель?! Неужели ты забыла, какие убытки понесли мы и все прочие плантаторы в нашей округе из-за низких цен на кофе? А ведь эту преступную ценовую политику проводит не кто иной, как президент Варгас, И, если в результате революции он уйдет в отставку, я буду счастлив, что внес свою лепту в это благое дело!

Не желая больше объясняться с сестрой, он стал собираться в дорогу. И тут у него за спиной прозвучал грозный голос матери:

— Что здесь происходит? Ты собираешь вещи, Маурисиу? Он не успел ответить — Беатриса опередила его:

— Мама, он идет на баррикады, в Сан-Паулу! Останови его! Франсиска инстинктивно сделала шаг в сторону, загородив своей статной фигурой дверной проем.

— Только через мой труп, — вымолвила она глухим, жестким голосом, однако на Маурисиу это нисколько не подействовало.

— Мама, я уже все решил. Не надо устраивать семейных сцен. Я перестану себя уважать, если не поддержу тех смельчаков, которые бросили вызов диктатору, — ответил он не менее жестко.

— Нет, ты никуда не пойдешь, — стояла на своем Франсиска. — Я не могу допустить, чтобы мой единственный сын погиб в ужасной уличной бойне. Я не хочу потерять тебя, Маурисиу!

— И только поэтому я должен прятаться за твою юбку? — язвительно произнес он. — Ты меня плохо знаешь, мама. Твой сын не трус!

Он решительно шагнул к двери, легко отстранив при этом Франсиску, пытавшуюся преградить ему дорогу. Затем обернулся и, бросив прощальный взгляд на мать и сестру, бодро произнес: