Тори Файер: Долина грез

Джастин оказался прекрасным компаньоном, приветливым и легким в общении. Но, как отметила про себя Милдред, он гораздо охотнее расспрашивал о ее жизни, чем рассказывал о себе. Когда он спросил спутницу, откуда та приехала, Милдред ответила неопределенно:

— Я из окрестностей Лондона.

— А я родился и вырос в Лидсе, — сказал Уэллс. — Моя жена родом из Саутгемптона. Вы обязательно должны познакомиться с Мэри-Энн. Она всегда радуется, когда выпадает возможность поболтать с земляками. — Он усмехнулся. — Мы все еще считаем Великобританию своим домом, несмотря на то что больше тридцати лет там не были. Удивительно, правда?

Они почти дошли до центрального пляжа, когда их разговор внезапно оборвался. Джастин взглянул на часы и смутился.

— Приношу свои извинения, но мне нужно срочно позвонить. Вы хотите вернуться или еще погуляете?

— Здесь так тихо и красиво, — улыбнулась Милдред, — я останусь.

Как только ушел Джастин, она направилась к едва различимой в темноте скамейке под пальмой в нескольких шагах от дорожки. Сняв туфли, она с наслаждением ступала по нежной траве босыми ногами.

Присев, Милдред с грустью подумала, как было бы здорово действительно просто проводить здесь уик-энд, а не выполнять ненавистное поручение…

Она замерла, заслышав приближающиеся шаги и приглушенные голоса, а через несколько мгновений увидела смутные очертания пары, рука об руку направляющейся в ее сторону. Милдред могла не боятся, что ее заметят в такой темноте, ведь большие листья пальмы надежно скрывали ее от чужих глаз. Она сейчас не хотела знакомиться ни с кем из отдыхающих.

Когда парочка подошла ближе, Милдред поняла, что ей не грозит быть втянутой в разговор, так как они были заняты исключительно друг другом.

Мужчина был высокого роста, но большего ей разглядеть не удалось. Голос женщины, тихий, но отчетливый, донесся до нее сквозь шум волн, накатывающихся на берег.

— …Чувствовала себя виноватой, но я счастлива, что ты нашел время приехать к нам. Я понимаю, что ты очень занят, особенно теперь, когда…

Милдред не расслышала конца предложения, но ответ мужчины она не пропустила.

— Никогда я не бываю настолько занят, чтобы не найти время для тебя, моя дорогая. И не вздумай винить себя ни в чем.

Милдред вздрогнула. Она бы никогда не перепутала этот голос ни с чьим другим. Этот такой знакомый хрипловатый баритон… Он воскрешал в ее памяти воспоминания прошлого. Норман и женщина. Но кто она?

— Ты наполнил радостью мою жизнь, Норман. Я даже не могу передать…

— Мы оба сделали для этого немало, Мэри-Энн. Никогда не сомневайся в моих чувствах к тебе…

— Я не перенесу, если вновь тебя потеряю. Если что-нибудь случится с тобой… — Тут по позвоночнику Милдред пробежал холодок. — Я боюсь даже думать, что…

— Ничего не случится, — уверял Норман. — Все в прошлом, и никогда больше не повторится. А сейчас давай вернемся, а то Джастин будет волноваться.

Они прошли всего в нескольких шагах от Милдред, но не заметили ее. Ветер унес приглушенные голоса с собой, и она уже не могла ничего понять в их разговоре. Но эхо услышанного отдавалось у нее в голове, вызывая неприятный озноб и дрожь во всем теле.

Норман… и жена Джастина.

Милдред не знала, сколько еще она просидела неподвижно, не в состоянии шевельнуться. Ее словно приковали к этому месту. Когда наконец она разогнула занемевшие ноги и встала, единственной ее мыслью было: почему Норман Ллойд так легко добивается любой женщины, какую только захочет?

Совершенно опустошенная, Милдред вернулась в отель и поднялась к себе в номер. Она приготовила постель и решила, что если будет продолжать терзать себя подобными думами, то завтра проснется совершенно больной.

Но какой-то лукавый внутренний голос постоянно твердил ей: «Тебе только на руку то, что Норман так падок на женщин. Это поможет в осуществлении твоего плана…»

На следующее утро Милдред проснулась возбужденной и разбитой, словно всю ночь глаз не сомкнула. Она невольно покраснела, вспомнив, что ей снилось. Да, Норман был главным героем ее чувственных видений…

Две темные фигуры на пляже, их тихий разговор вызвали в памяти то, что Милдред считала навеки погребенным в тайниках подсознания… Но, судя по всему, она ошиблась.

Внезапно зазвонил телефон. Милдред подпрыгнула в постели и мгновенно протянула руку, чтобы взять трубку. Затуманенным взором она посмотрела на часы. Было уже начало десятого.