Тори Файер: Долина грез

Милдред сняла очки и стала небрежно их покручивать в руках.

— Но многим мужчинам нравятся именно такие женщины. Никаких требований, никаких обязательств…

Он, видимо, напрягся, хотя его губы продолжали улыбаться.

— Да, Милли, ты не изменилась. Ты все та же Милдред, которую я знал.

— Да, Норман, все та же. — Она смотрела мимо него, в сторону бассейна. — Извини, но я хочу поплавать. К сожалению, ты уже искупался, а то мог бы составить мне компанию.

— Да, — отозвался Норман, и в его голосе снова зазвучали насмешливые нотки. — Очень жаль.

— Еще увидимся, — обнадежила его Милдред. — Отель небольшой.

— Возможно.

— Как скажешь… — Взяв сумку, она грациозно удалилась. Легко спустившись по ступенькам, Милдред бросила сумку и отправилась к трамплину для прыжков в воду. Она чувствовала, что Норман продолжает рассматривать ее. Поэтому она нарочито вызывающе покачивала бедрами при ходьбе, поправляла волосы, словно ничто, кроме ее самой и сверкающей на солнце воды в бассейне, ее не интересовало.

Она встала на трамплинную доску и приготовилась к прыжку, но перед этим метнула быстрый взгляд в ту сторону, где, как она думала, по-прежнему стоял Норман. Вдруг сердце ёкнуло — там никого не было.

Он ушел. Когда? Наблюдал ли он за ней хоть пару минут… или ушел сразу, как только они попрощались?

Она раскачала доску и прыгнула в воду. Занятая мыслями о бывшем любовнике, она даже не заметила, как неуклюже плюхнулась, подняв тучу брызг. Она была рада оказаться в воде. Была рада плавать до изнеможения, пока усталость не вытеснит из головы все остальное, не остановит дрожь желания, охватившего ее тело при виде Нормана. Мужчины, который, сам того не зная, был отцом ее ребенка…

Милдред очень нравились отель и комната, в которой она жила. Пол в ней был выложен светлым паркетом, который хорошо сочетался с пастельным тоном стен и розовато-бежевым ковром. На постели лежало покрывало ручной работы, расшитое лимонными, бирюзовыми, изумрудными и оранжевыми цветами. В комнате в любую жару царила приятная прохлада. От вазы со свежими цветами шел слабый, но терпкий аромат, смешивающийся с запахом тропических фруктов.

Накинув на себя прозрачную черную блузку и подходящую черную юбку, Милдред нахмурилась, вспомнив свой недавний разговор с сестрой по телефону.

— Ни о чем не беспокойся, — уверяла ее Розанна, — ты же знаешь, с каким удовольствием Бенни играет с моими близнецами, хотя Донован и Кэтти старше его. Ну а теперь скажи мне… — голос сестры стал тихим и серьезным, — ты уже видела его?

Милдред присела на краешек кровати, промокая махровым полотенцем влажные после недавнего мытья волосы.

— Ммм… Да, я его видела.

— Ну и?

Милдред вздохнула.

— Это будет нелегко.

— А кто сказал, что будет легко? Как он? Вы разговаривали?

— Да, я перехватила его в бассейне. Это было невыносимо. Он… все такой же циничный, самодовольный и…

— По-прежнему обаятельный?

— Господи, конечно да! Возможно, я бы лучше смогла с собой справиться, если бы он превратился в полысевшего и обрюзгшего толстяка! Кроме всего прочего, он стал еще красивее, чем раньше…

— Мне послышалось или ты действительно жалеешь о прошлом? Ведь ты всегда говорила, что хочешь забыть о нем. Будь осторожна, моя дорогая.

— Я никогда снова не влюблюсь в Нормана Ллойда, — жестко отрезала Милдред, — потому что должна уважать человека, которого люблю. А уважение — это как раз то, чего к нему я испытывать не способна.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться, не так ли? Он может стать еще более привлекательным, чем пять лет назад, но и тебе грех жаловаться, и ты не превратилась в увядшую и сморщенную особу! Материнство пошло тебе на пользу. Норману придется нелегко в борьбе с такой неотразимой соблазнительницей, как ты. Стоит только дрогнуть твоим ресницам, и все его секреты станут известны — по крайней мере те, которые нужны тебе. Ну а теперь мне пора идти. Позвони, когда дело будет сделано!

И вот сейчас, тщательно уложив волосы и украсив уши бриллиантовыми серьгами, Милдред еще раз вспомнила слова Розанны и признала, что сестра права и материнство действительно пошло ей на пользу, сделав ее облик еще более чувственным. Она выглядела совсем по-другому во времена их первой встречи с Норманом, почти шесть лет назад.

Именно появление ребенка внесло в ее облик и во всю ее жизнь столь сильные изменения, хотя в ней по-прежнему бурлил юношеский задор. Розанна была права: Милдред сейчас выглядела лучше, чем когда-либо в своей жизни. И она благодарила небеса за то, что это поможет ей в соблазнении Нормана.