Филлис Холлдорсон - Подкидыш

У Рика при этих словах опять упало сердце. Он слушал, как она беседует с его отцом. Вернее, не отрывал от нее глаз весь ужин. Такое удовольствие смотреть на нее… Она положительно сияет здоровьем и воодушевлением. Розовые щеки без всяких румян, розовые полные губы…

Он разбирается в женщинах и знает, где косметика, а где естественные краски. Цвет лица свеж, а кожа гладкая, как у ребенка. Пальцы так и зудят потрогать, погладить, ощутить ее нежность и тепло…

Нет, надо остановиться. Он чувствовал, что его засасывает. Не следовало приглашать ее к родителям. Он знал это с самого начала и все равно пригласил. Теперь никуда не денешься, уже не удастся ее избегать.

Нельзя сказать, чтобы ему этого хотелось. Будь все по-иному, он бы приударил за ней со всем пылом, который его сейчас обуял. Но все так, как есть, а не иначе, и он знает, что останется для нее не более чем приятелем-полицейским.

Так какого же черта он привел ее в дом к родителям!

Рик переменил позу, стараясь избавиться от этих мыслей, но взгляд так и тянуло к выразительно жестикулирующим рукам Джоди. Руки были маленькие, но сильные. Он знал об этом с тех пор, как поздоровался с ней. Но ручки были еще и белые, изящные, с розовыми, наманикюренными ноготками, не очень длинными, чтобы ненароком не поцарапать какого-нибудь малыша, однако достаточно длинными, чтобы чертить на спине мужчины круги и стрелы, отчего он будет стонать от страсти.

Рик едва и впрямь не застонал, борясь со своими мыслями. Черт, надо бы поскорее убраться отсюда, покуда не брякнул что-нибудь, о чем потом пожалеет.

Отодвинув стул, он поднялся.

— Прошу прощения, у меня еще есть работа.

Обошел стол, наклонился и поцеловал мать.

— Спасибо за ужин, ма. Лучше ростбифа нигде никогда не ел.

Дороти потрепала сына по щеке.

— Ты же знаешь, мы всегда тебе рады. И спасибо, что привез к нам Джоди. Так славно снова видеть в доме молодое лицо.

Он удивился, увидав, что Джоди тоже поднялась.

— Не возражаете, если я вас провожу? — застенчиво спросила она.

Какие могут быть возражения! Последние пять минут ему только этого и хотелось! Он ответил ей улыбкой и взял за руку.

— Пока, папа, — кинул он через плечо и, выйдя с Джоди из кухни в холл, крепко прикрыл за собой дверь.

У выхода Джоди отняла у него свою руку и повернулась, запрокинув голову, чтобы его видеть.

— Рик, — тихо сказала она, — не знаю, как вас и благодарить за то, что вы уговорили родителей приютить меня…

Рик положил палец ей на губы, они были мягкими, как он и ожидал.

— Ничего я их не уговаривал, — хрипло сказал он, — я бы, конечно, стал, если б мама первой не предложила…

Его палец нежно скользнул по ее губам.

— Завтра встречаетесь с Лаури? — Не очень понимая, что говорит, он взял ее руку в свою.

— Да. Мы договорились на десять утра. Осмотрим весь дом.

— Если что не так, дайте мне знать, ладно?

Она посмотрела ему в глаза.

— А вы с нами не поедете… если, конечно, будет время? — Губы ее дрожали, и Рик спросил себя, где ему взять силы отказаться от этого сладкого, безыскусного приглашения. Он прекрасно отдавал себе отчет, что стоит ему наклонить голову к ее запрокинутому лицу, как их губы сольются. От одной мысли об этом его бросило в дрожь, и он понял, что долго сопротивляться не сможет.

— Я найду время, — прошептал Рик и последним усилием воли отпустил ее руку, погладив кончиками пальцев по щеке. — Спокойной ночи, Джоди. Завтра в десять тридцать я подъеду к вашему дому.

Он поспешно вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Проснувшись назавтра, Джоди ничуть не удивилась, обнаружив себя в незнакомой комнате. Она твердо знала, где находится, и помнила все, что вчера случилось. Слишком много всего произошло, и этого не забыть.

Особенно вечером! Никогда ее так не тянуло к мужчине, да еще почти незнакомому! Сердце забилось сильнее, когда она вспомнила, как они расставались. Рик! Он тоже чувствовал что-то, сомнения быть не может. Чтобы пустить в ход генератор, вырабатывающий такое взаимопритяжение, нужны двое!

Она огляделась. Дороти говорила, что это была комната Джессики, так она и выглядела — девичьей. Вся в розовых оборках и рюшечках. Дороти сказала еще, что теперь здесь спят маленькие дочки Джесс, когда навещают деда и бабку.

Вот же повезло — быть детьми и внуками Дороти и Шона Макбрайд!

Не то чтобы детство Джоди прошло несчастливо. Нет, у нее были любящие родители и надежный кров. Но ей было ужасно одиноко. Одна. Ни сестер, ни братьев. Вот почему ей теперь так хочется иметь большое семейство. Если, конечно, когда-нибудь встретится человек, достойный стать отцом ее детей.