Филлис Холлдорсон: Подкидыш

А кроме того, следовало и впрямь оповестить его о своем приезде.

Джоди подавила свою неприязнь и улыбнулась.

— Сожалею, что не подумала об этом. Я заметила мотель на шоссе при въезде в город. Вы мне его порекомендуете? — Она перевела глаза с Харлана на Рика.

Оба кивнули.

— Да, — сказал Харлан. — Он у нас самый новый.

— И я слышал хорошие отзывы, — добавил Рик.

— Тогда остановлюсь там, — объявила она. — Итак, когда мы можем приступить к нашему делу, мистер Лаури?

Рик поднялся.

— Оставлю вас поговорить о делах, а сам кое-куда позвоню. Я подожду вас за дверью, Джоди.

Через несколько минут она обнаружила его болтающим с секретаршей Верой. Он познакомил женщин, и после недолгого общего разговора они с Риком уселись в машину и медленно поехали по улице.

— Насчет вашего пристанища, — сказал он. — Я позвонил матери и объяснил, в чем дело. Она сказала, они с отцом буду счастливы принять вас. У них полно свободных спален теперь, когда все дети выросли и разъехались.

Джоди растерялась.

— Остановиться у ваших родителей? Но это же неловко…

— Почему неловко? — спросил он. — Я не просил маму приглашать вас, она сама вызвалась, я не успел даже договорить. Кроме того, мы что-то вроде дальней родни. Муж вашей бабки и мой отец — троюродные братья.

— Но…

— Нет, в самом деле, они будут вам рады. Всю жизнь прожили в доме, где полно шумной ребятни, а теперь бродят по комнатам одни-одинешеньки. И им на пользу пойдет, и вам будет куда лучше, чем в унылом гостиничном номере. Ну, давайте по крайней мере я вас к ним завезу и хотя бы познакомлю.

Джоди не знала, что и делать. Зачем его родителям чужой человек в тихом, мирном доме? Разговоры про родство — это несерьезно.

— Сколько у вас братьев и сестер? — спросила она.

— Два брата и сестра. Старшему, Натану, тридцать пять, он морской офицер, женат, у него сын. Джессике двадцать восемь, она замужем и живет в Бойзе, у нее две маленькие дочки. А Барри восемнадцать, он на первом курсе Айдахского университета. — Рик усмехнулся. — Мать с отцом больше всего скучают по Барри. Он младшенький и первый раз уехал из дому. Они будут в восторге, что можно заботиться о ком-то еще.

— Ну, если вы уверены… — пробормотала Джоди. — Я поговорю об этом с вашей мамой.

— Она вам понравится, — пообещал Рик. — И отец тоже. У вас с ним много общего. Оба педагоги. Отец — суперинтендант одной из школ округа.

Джоди широко раскрыла глаза.

— Да?! Ну, это работа…

Рик свернул с Главной улицы и направился на восток.

— Пожалуй. Он вечно занят…

Еще раз свернув, Рик остановил машину перед двухэтажным особняком, соседствующим со старыми, но отлично ухоженными домами. Перед каждым зеленела просторная лужайка, обрамленная могучими деревьями, которые, должно быть, очень красивы весной, летом и ранней осенью, когда листва еще не опала.

Дом Макбрайдов был выкрашен в бежевый цвет с коричневой отделкой, с эркером по фасаду и большим «пейзажным» окном.

— Прелесть! — воскликнула Джоди.

— Значит, устраивает, — сказал Рик. — Нам, детям, здесь было отлично. Сейчас дом слишком велик для двоих, но родители никогда его не продадут. Слишком много счастливых воспоминаний.

— Ваша мама работает? — выходя из машины, спросила Джоди.

— Нет, с тех пор как родился первенец, нет. А до замужества была секретаршей в электрической компании.

Они поднялись на крыльцо, и Рик, позвонив в дверь, не дожидаясь, открыл ее. Статная женщина в черных брюках и свободной черно-белой блузе вышла в просторный холл. В ее светлых волосах совсем не было седины. Сверкая живыми синими глазами, она встретила их широкой улыбкой.

— Входите, входите, — проговорила она и повернулась к Джоди. — Вы Джоди, не так ли? Рик звонил мне насчет вас. Меня зовут Дороти. Давайте мне ваши плащи, я повешу их в шкаф.

Направо была лестница, а под ней — шкаф, куда и пристроили их верхнюю одежду.

— Кофеварка бурлит, а я только что испекла булочек, так что пошли-ка посидим на кухне. — И, не дожидаясь ответа, хозяйка распахнула дверь и ввела их в большую старомодную кухню.

Там было тепло, уютно и пахло свежим кофе, ванилью и корицей. У Джоди потекли слюнки, и она подумала, что Рику и его маме, если они захотят от нее избавиться, придется вынести ее отсюда за руки за ноги. По своей воле она не уйдет.

— Ах, как пахнет, — вздохнула она. — И наконец-то я согреюсь.

— Могу поспорить, что вы к тому же весь день не ели, а?

Да, если подумать… Джоди взглянула на часы. Уже три часа!