Джудит Макнот - Рай. Том 2

— В связи со слухами о том, что замужество моей дочери с Мэтью Фаррелом стало причиной ее увольнения с поста президента «Бенкрофт энд ком-пани», хочу сказать, что совет директоров, включая меня самого, категорически отрицает подобные инсинуации. Моя дочь наслаждается коротким, хотя и сильно запоздавшим медовым месяцем в обществе своего мужа, после чего намеревается вернуться к исполнению своих обязанностей в «Бенкрофт энд компани».

Он остановился, глядя прямо в камеру, и только Мередит поняла, что он отдает приказ. Отдает приказ ей.

Шок заставил ее вскочить на ноги, но он был ничем по сравнению с потрясением, испытанным минуту спустя, когда Филип заговорил о том, что будоражило чикагские газеты всю эту неделю.

— Говоря о газетных публикациях, намекающих на то, что между мной и Мэтью Фаррелом существует давняя вражда, могу сказать только, что до самого последнего времени не имел возможности познакомиться поближе со своим — Он смущенно откашлялся. — со своим э-э , зятем.

И только сейчас до Мередит дошло, в чем дело.

— Мэтт, — неверяще вскрикнула она, стискивая его руку, — да он извиняется перед тобой!

Мэтт оглядел ее с сомнением, мгновенно сменившимся веселым блеском в глазах при следующих словах Филипа Бенкрофта:

— Как всем стало известно, Мэтт Фаррел и моя дочь были женаты всего несколько месяцев, после чего этот брак, как мы считали тогда, закончился печальным и преждевременным разводом Однако теперь, когда они снова вместе, могу только сказать, что иметь зятем человека уровня Мэтью Фаррела — это нечто такое, что любой отец может посчитать — Он снова откашлялся и, сердито уставясь в камеру, решительно докончил:

— ..огромной честью!

Мередит ошеломленно уставилась на экран, где уже мелькали спортивные репортажи, и, перестав смеяться, взглянула на мужа:

— Я заставила его дать слово, что он извинится перед тобой, когда обнаружится твоя полная невиновность. — И, неосознанно-молящим жестом притронувшись пальцем к его щеке, нежно прошептала:

— Сможешь ли ты найти в своем сердце силы оставить позади прошлое и попытаться подружиться с ним.

Про себя Мэтт считал, что ничто, сделанное Филипом, включая и пресс-конференцию, не может помочь возместить то, что он сотворил с ними, не говоря уже о том, чтобы относиться к этому человеку по-дружески. Он уже хотел сказать это Мередит, но, глядя в полные слез любимые глаза, не смог заставить себя произнести это.

— Попробую, — пробормотал он и сам расслышал отвращение в собственном голосе, но, поскольку чувствовал себя обязанным утешить жену, достаточно убедительно солгал:

— Он произнес очень милую речь.

Кэролайн Эдварде Бенкрофт тоже так считала. Сидя напротив Филипа в гостиной дома, который когда-то делила с ним, она дождалась окончания программы и, выключив видеомагнитофон, вынула кассету с записью.

— Филип, — сказала она, — это была очень милая речь.

Но Филипа ее слова явно не убедили. Он подал бывшей жене бокал с вином.

— Почему ты думаешь, что Мередит тоже так посчитает?

— Просто знаю.

— Ну конечно, еще бы! Ведь ты сама написала эту речь!

Кэролайн безмятежно пила вино, наблюдая за нервно вышагивающим по комнате Филипом.

— Как по-твоему, она это видела? — продолжал он волноваться.

— Если и не видела, можешь передать ей эту запись. А еще лучше самому отправиться к ним и посмотреть ее в присутствии Мередит и Мэтта. — Кэролайн убежденно кивнула. — Да, думаю, это правильная мысль. Не так официально.

Филип побледнел:

— Нет, я не смогу сделать это. Она, вероятно, возненавидела меня, а Фаррел просто вышвырнет из дому. Он не дурак и знает, что несколько слов не смогут загладить все сделанные мной ошибки. Он не примет никаких извинений.

— Примет, — спокойно заметила она, — потому что любит ее.

И, видя, что Филип продолжает колебаться, Кэролайн вручила ему кассету и твердо сказала:

— Чем дольше будешь тянуть, тем труднее будет восстановить отношения. Поезжай прямо сейчас, Филип. Филип сунул руки в карманы и вздохнул.

— Кэролайн, — ворчливо спросил он, — ты поедешь со мной?

— Нет, — покачала она головой, внутренне съежившись от страха при мысли о том, что впервые за все это время столкнется лицом к лицу с дочерью, — кроме того, мой самолет вылетает через три часа.

Голос его смягчился, и на мгновение перед Кэролайн вновь предстал тот неотразимый мужчина, в которого она влюбилась тридцать лет назад.

— Ты могла бы поехать со мной, — тихо проговорил он, — и я представил бы тебя нашей дочери.