Нора Робертс - Шипы и лепестки

— Хорошо. Обещаю. Вы не могли бы иногда позванивать мне? Я хотел бы знать, как она. Что она…

— Нет. До свидания, Джек. — Паркер закрыла дверь. Спокойно. Перед его носом.

По другую сторону двери Мак протяжно выдохнула.

— Считается предательством, если я скажу, что мне его немного жаль? Я представляю, каково быть придурком в таких делах. Когда кто-то тебя любит, а ты ведешь себя как полная задница.

Лорел кивнула.

— Да, кому знать, как не тебе. Можешь пожалеть его минуточку. — Лорел помолчала, взглянула на часики. — Ну, достаточно?

— Вполне.

— Пожалуй, я тоже возьму минутку. Парень выглядел ужасно. Но Эмме гораздо хуже. Надо бы проведать ее.

— Я схожу. Думаю, мы должны придерживаться обычного распорядка, насколько получится, — сказала Паркер. — Ей будет только хуже, если ее беда повлияет на бизнес. Итак, работаем и, если возникнут трудности, пытаемся справляться без нее, пока она не наберется сил.

— Если понадобятся лишние руки, попросим Картера. Мой парень лучший.

— Ты не устала им хвастаться? — спросила Лорел.

Мак задумалась, обняла Лорел за плечи одной рукой.

— Если честно, нет. Наверное, поэтому я чуть-чуть сочувствую Джеку и всем сердцем — Эмме. Любовь действительно может вытянуть все жилы, пока не научишься с ней жить. А когда научишься? Просто изумляешься, как, черт побери, жила без нее. Думаю, я должна немедленно зацеловать Картера до смерти. Я вернусь вечером. — Мак направилась к дверям кухни. — Позвоните, если понадоблюсь раньше.

— Любовь может вытянуть все жилы, пока не научишься с ней жить, — задумчиво повторила Лорел. — Знаешь, Паркс, мы могли бы поместить это изречение на нашей веб-страничке.

— В нем что-то есть.

— И Мак права насчет Картера. Он лучший. Но он все равно не войдет в мою кухню, когда я работаю. Мне не хочется травмировать его. Паркс, дай мне знать, если Эмме понадобится еще одно плечо, а тебе боец на передовой войн невест.

Паркер кивнула и отправилась наверх.

Эмма приказала себе выбраться из кровати. Хватит валяться и жалеть себя. Однако она только покрепче прижала к груди подушку и уставилась в потолок.

Подруги задернули шторы на всех окнах, поэтому в комнате было темно и тихо. Они подоткнули ей одеяло, как инвалиду, завалили подушками, поставили на тумбочку вазу с фрезией. Они сидели с ней, пока она не заснула.

Какой стыд, сказала она себе. Стыдно быть такой зависимой, такой слабой. Но она была так благодарна им за понимание и поддержку.

Только наступил новый день. Придется двигаться дальше, придется справляться с реальностью. Разбитые сердца излечиваются. Может, трещинки и остаются, как тоненькие шрамы, но люди с этими трещинками живут и работают, смеются и едят, ходят и разговаривают.

А у многих даже шрамы рассасываются, и появляется новая любовь.

Но у многих ли из тех людей жизнь так тесно переплетена с жизнью того, кто разбил им сердце? Многим ли приходится встречаться со старой любовью снова и снова? Для многих ли их возлюбленный словно ниточка, вплетенная в ковер их повседневной жизни? Только потяни, и распустится все полотно.

Она не может исключить Джека из своей жизни. Невозможно не встречаться с ним, невозможно видеться только изредка по особым случаям.

Вот почему офисные романы столь опасны. После расставания приходится ежедневно смотреть в лицо своему прошлому. С девяти до пяти, пять дней в неделю. Или увольняться, переводиться, переезжать в другой город. Бежать, чтобы исцелиться и жить дальше.

Не ее случай, потому что…

Ямайка. Предложение Адель.

Не просто другой офис, другой город, но другая страна. Совершенно новый старт. Она продолжала бы заниматься любимым делом, но стала бы совершенно новым человеком. Необремененными отношениями, сложными связями. Не видела бы Джека в поместье, не сталкивалась бы с ним в супермаркете или на вечеринке.

Никаких жалостливых взглядов десятков людей, знающих о ее растрескавшемся сердце.

Она хорошо бы работала. Все те чудесные тропические цветы. Вечные весна и лето. Домик на пляже. А по ночам она слушала бы музыку волн.

Одна.

Эмма повернулась на скрип приоткрывшейся двери.

— Я не сплю.

— Кофе, — Паркер подошла к кровати, протянула блюдце с чашечкой. — Я принесла на всякий случай.

— Спасибо, Паркер, спасибо.

— Как насчет завтрака? — Паркер подошла к окнам, раздернула шторы, впустила свет.

— Я не голодна.

— Хорошо. — Паркер присела на край кровати, пригладила разметавшиеся волосы Эммы. — Ты спала?