Джудит Майкл - Паутина

— И как, получилось? — спросил Гарт. После того как Стефани умолкла, это были первые произнесенные им слова, и, уловив в его тоне нотки любопытства, свойственного настоящему ученому, Сабрина испустила вздох облегчения.

Стефани мельком взглянула на него, но тут же отвела взгляд.

— Мне так казалось. Я понимала, что это лишь чужая роль, но я сыграла ее практически безукоризненно, потому что много лет к этому стремилась, а еще потому, что Сабрина каким-то образом жила во мне самой и тем самым помогала мне, хотя я сама этого не сознавала. — Какое-то мгновение она смотрела на Гарта в упор. — Я понимаю, что мы натворили что-то ужасное, и прошу простить меня. Но ведь какое-то время я была счастлива. Я забыла, каким гнетущим казался мне окружающий мир каждое утро. Я стала думать, что теперь мне все под силу. Хотя, конечно, в глубине души я понимала, что это не так, понимала, что лишь играю чужую роль, что, по большому счету, мне так и не удастся стать настоящей Сабриной, потому что я бросила слишком многое из того, что мне по-настоящему дорого. — Она снова мельком взглянула на Гарта. — Мне хотелось все новых и новых авантюр, потому что я думала, что только так и можно было все время быть счастливой, забыть о той, какой я была, какой я себе не нравилась. Вот я и ухватилась за роль Сабрины, и не могла от нее отказаться. Но в глубине души я знала, что не смогу свыкнуться с жизнью Сабрины, потому что слишком многое в прошлой жизни меня удерживало. Та жизнь значила для меня так много, гораздо больше, чем я себе представляла, и это ощущение не пропало, что бы я ни делала.

— Ты добилась того, чего хотела, — сказал Гарт, по-прежнему сидевший с задумчивым видом ученого. — Ты хотела забыть себя, какой была раньше, и добилась этого.

Стефани пристально посмотрела на него.

— Да, но я не собиралась этого делать. Врачи сказали мне, что я нарочно подавляю в себе мысли о своей прошлой жизни, потому что меня не отпускает чувство вины за то, что я сделала. И они были правы. Мне не удалось ничего вспомнить. Но теперь, когда я действительно все помню, у меня такое ощущение, словно я — никто. Я хочу сказать, что чувствую себя как неприкаянная.

Сабрина взяла ее за руку.

— Все будет в порядке. Просто у тебя еще не было времени свыкнуться с мыслью, что теперь ты все помнишь.

— Нет, дело не только в этом. — Высвободив свою руку из руки Сабрины, она принялась вертеть бокал, перебирая его пальцами. — Я говорила тебе на днях, что ты оставалась собой все то время, что была на моем месте. Весь прошедший год ты была и мной и самой собой одновременно. Ты знала, чего хотела, знала, где твое место в жизни, и полагалась только на свои силы, строя собственное будущее. Мне кажется, в большинстве своем люди знают это и вообще не ломают себе голову над такими вопросами. Они словно построили себе дом, обставили его мебелью и теперь могут ходить из одной комнаты в другую с закрытыми глазами. Они так хорошо его знают, знают, что он принадлежит им и никому другому, вот он и становится их отражением, и всякий раз входя в дом, они видят в нем самих себя.

Снова бросив взгляд на Гарта, она заметила, что он смотрит на нее с нескрываемым любопытством. Впервые за все те годы, которые они прожили вместе, она испытала странное удовольствие оттого, что сумела вызвать к себе интерес Гарта Андерсена.

— Но будучи в Лондоне, я лишь хотела поставить себя на место Сабрины, а от Стефани Андерсен отмахивалась как только могла. А потом, оказавшись во Франции, я стала Сабриной Лакост и начала свою жизнь там, по мере сил стараясь ее разнообразить. Во мне смешалось столько разных жизней, столько разных ощущений, что я утратила всякое представление о том, что же представляю из себя на самом деле, и теперь уже не знаю, кто я. И не знаю, где мое место в жизни.

Вьюрок, приземлившийся рядом со стеной террасы, принялся долбить клювом каменную кладку, сделал несколько прыжков, словно пробуя, не опасно ли это, и, взмахнув крылышками, улетел.

— Дети — это все, что у меня есть. Разве ты этого не понимаешь? Ты должен это понять: они — единственное, в чем я целиком и полностью уверена! Когда я думаю о них, все кажется мне таким ясным. Я знаю, они могут дать мне то, чего у меня нет: я стала бы им матерью и тогда бы поняла, кто я на самом деле, мы нашли бы с ними общий язык, и тогда я поняла бы, где мое место в жизни.

Наклонившись вперед, Сабрина протянула руку ко второй бутылке, немного помедлила, чтобы унять дрожь в руке и налила вино в бокалы.