Юлия Добровольская - Люби себя, как я тебя (сборник)

Бывший возлюбленный принялся обивать Сашин порог, убеждая ее, что любил и любит только Сашу, что случилась ошибка, что теперь он разведен и, стало быть, свободен и предлагает Саше быть его женой.

Саша только однажды соизволила выслушать его, на что ответила: «Ты должен понимать, что между нами все было кончено в тот момент, когда ты прикоснулся к другой, даже если я этого и не знала. Такие вещи понятны без объяснений, — добавила она, — а если непонятны, то их и не объяснить». И нажала на газ папиной новенькой ярко-васильковой «нивы», почти такой же большой и высокой, как отправленный на пенсию джип.

Летом Саша поступила в медицинское училище, окончила его и стала хирургической сестрой.

Вот так. Вот откуда ноги растут у темно-зеленого «джипа-чероки» 4x4.

Хотя никакого темно-зеленого джипа в действительности у Саши нет. Где хирургической сестре — даже если она работает в самой серьезной косметической клинике — взять двадцать семь с половиной тысяч условных единиц? В своей жизни ей довелось подержать в руках ровно полторы тысячи таковых. Тогда мама с папой выкупали вторую комнату в квартире умершей тетушки — той самой, что была почтальоном у двух молодых влюбленных, — чтобы их дочь жила там одна, без соседей.

И все-таки он есть — этот «чероки»… Впрочем, если вы запутались, прочтите все с самого начала.

Можно продолжать?..

Однажды в отделении пластической хирургии что-то праздновали — то ли удачную операцию, то ли чьи-то именины. Был предвыходной день, поздняя весна, светило солнце, пели птицы — словом, жизнь была прекрасна и без этого не слишком выдающегося повода.

Саша… пардон, Александра Борисовна Листопад сидела напротив своего шефа — главного хирурга отделения, Антона Яновича Ли, симпатичного мужчины тридцати трех лет, по венам которого текла на четверть корейская кровь.

Болтая о том о сем, Саша, Александра Борисовна, заговорила с кем-то о прелестях утренней рыбалки на озере Мичиган — так они с папой называли самое крупное из озер, расположенных в двадцати с лишним километрах от ее родного поселка, — и о тонкостях таковой, связанных с ветром, облачностью и прочими погодными обстоятельствами. Она отметила, что Антон Янович стал прислушиваться к ее рассказу, но не придала этому большого значения — в конце концов, каждый волен выбирать себе собеседника в подобного рода компаниях.

Веселье закончилось, и все стали расходиться. На улице, когда, сказав всем «пока, приятных выходных», Саша захлопнула дверцу джипа и готова уже была повернуть ключ зажигания, ее окликнули:

— Александра Борисовна!

— Да? — Она приспустила темное стекло.

Шеф сделал несколько шагов по направлению к ней.

— Скажите, вы и вправду любите утреннюю рыбалку?

— Люблю, — сказала Саша. — А что? — добавила она после некоторой паузы, за которой ничего не последовало.

— А вы не согласились бы составить мне компанию?

— М-м-м… Интересное предложение. — Она глянула на шефа. — Когда?

— Послезавтра.

— Можно.

Они договорились, что в воскресенье, в четыре утра Антон Янович заедет за Александрой Борисовной, чтобы к шести быть на месте.

Клев был отменным, как в плохом кино. Они наловили дюжины две окуней, щуренка и одну большую щуку.

К полудню в котелке булькала уха. Заправляла ею Саша, хотя шеф сказал, что только из врожденной деликатности отдает ей это право. Саша сказала, что в таком случае пользуется этим правом в первый и последний раз и ничуть не сомневается в кулинарных способностях своего шефа.

Она снимала первую пробу, когда шелковистая прядь волос выскользнула из-за спины и едва не упала в котелок. Антон Янович вовремя подхватил ее и отправил на место — за плечо, на спину.

Шеф расхваливал уху. Как Саше показалось — вполне искренне.

Поплавав в еще не слишком теплой воде озера, позагорав и доев остатки ухи, они возвращались на закате домой.

Вдали, в низине показался поселок, в котором прошло детство Саши, и она сказала:

— Вон мой дом, третий слева, под красной крышей.

Шеф очень удивился: он ничего не знал о своей ассистентке, можно сказать, правой руке.

— Хотите, заедем? Мама с папой будут очень рады, — сказала Саша.

— А если в следующий раз?

— А что, будет и следующий раз?

— Вы разочарованы нынешним?

— Отнюдь, — сказала Саша.

Уставшая, она легла спать, но заснуть не могла.

Реджинальд Кеннет Дуайт, натрескавшись свежей озерной рыбы, спал без задних ног под боком у хозяйки и вяло удивлялся, будучи потревожен очередным толчком: ну что это ей не спится?