Шона Делакорт - Аукцион холостяков

— Так кто же все-таки участвует в аукционе?

— Прежде всего те добровольцы, что занимались привлечением средств на благотворительность в прошлом году. Они будут торговаться деньгами, которые уже заранее собрали в виде пожертвований.

— А кто оплачивает свидание? Или подразумевается, что это мой личный вклад в благотворительность?

— Именно так, если вы платите из собственного кармана. Но вы можете использовать и деньги своей фирмы, взяв их из рекламного или информационного бюджета, — ведь во всех наших объявлениях название “Блейк Констракшн” будет стоять на видном месте.

— Так вот как все это делается. Ну а что, если я соглашусь, а потом по какой-то причине не смогу, — тон его стал насмешливым, — или не захочу идти на это свидание? В какой момент я могу сложить свои обязанности по этому проекту?

— Законный вопрос. Вы передаете победительнице все, что вами приготовлено на этот вечер, и она проводит его с кем-нибудь другим.

— А что, собственно, требуется готовить? В каком духе? — Его начала забавлять эта идея.

Они поговорили еще немного о том, куда пойдут собранные деньги, о службах и программах, поддерживаемых благотворительностью. Она вручила ему брошюру о финансовой структуре их общества, о его кадрах и ассигнованиях.

Скотта заинтересовала и сама Кэтрин Фэрчайлд. Конечно, особа она балованная, ей никогда не приходилось — и, скорее всего, не придется — самой зарабатывать на хлеб, но за богатством и общественным положением скрывается, пожалуй, искреннее сочувствие и готовность помочь неблагополучным детям. Когда об этом заходила речь, она необыкновенно оживлялась, в глазах горела одержимость. Волей-неволей он вынужден был признать, что она заразила и его своим энтузиазмом. Впрочем, понравилась она ему не только этим. Ноги, например, у нее были просто потрясающие.

— Хорошо, я подумаю несколько дней и позвоню вам.

— Отлично. Кроме точной даты самого аукциона, во всем остальном мы будем считаться с вашим расписанием. Постараемся не слишком вмешиваться в ваши дела, — Кэтрин без стеснения смерила его с ног до головы, не пытаясь спрятать озорные искорки в глазах и насмешливую гримасу, — и в вашу личную жизнь. Надеюсь, вы примете наше приглашение. — Она встала и протянула ему руку, одарив обаятельнейшей улыбкой. — Уверена, что не пожалеете.., и даже получите удовольствие.

Скотт бросил карандаш и быстро вышел из-за стола. Ее рукопожатие было деловым, но теплым и женственным. Она благоухала, но он не смог определить, что это за дразнящий аромат. Должно быть, так пахнут изготовленные по специальному заказу духи, смешиваясь с естественным запахом тела. Еще один атрибут изнеженных толстосумов. Он проводил ее из кабинета и постоял у дверей, прислонившись к косяку и глядя ей вслед.

— Амелия, как вам показалась миссис Фэрчайлд?

— Очень деловита. Настойчива, но корректна. Одной из черт, которые он особенно ценил в Амелии, была прямолинейность. Она двадцать два года проработала у его отца, и после его смерти Скотт настоял, чтобы она, осталась на своем месте. О делах компании Амелия знала больше, чем кто бы то ни было: у нее была феноменальная память, в том числе и на цифры. Скотт всегда прислушивался к ее мнению.

— Меня удивило, — продолжала секретарша, — что она все пятнадцать минут просидела тихо, как мышка: не просила у меня кофе, не суетилась, не расспрашивала о вас — просто сидела и ждала.

Скотт поднял брови.

— Да? И вправду достойно удивления. Обычно эти аристократы требуют немедленного внимания к своей особе. — Он вновь посерьезнел. — А что вы думаете об аукционе холостяков? Сначала я был настроен отказаться. Мне сразу представилась орда миллионерш, которым прискучили ежедневные собрания в клубе. А теперь даже не знаю. После того как Кэт, то есть миссис Фэрчайдд, объяснила мне механизм и цели всего дела, оно мне уже не кажется таким никчемным. — Он подавил улыбку, вспомнив, как изучал ее ноги, когда она сидела перед ним. Затем на память пришли бирюзовые глаза. — Я сказал ей, что дам ответ через несколько дней.

— Думаю, незачем отказываться, мистер Блейк. Дело стоит того. И потом, вы развлечетесь. Он вздохнул.

— Амелия, сколько раз я просил вас называть меня Скоттом! Мистер Блейк — не я, а мой отец. — Он снова вздохнул, зная, что это пустой разговор.

Кэтрин Фэрчайдд отперла дверцу и скользнула за руль своего “мерседеса”. По дороге от офиса к стоянке она попыталась разобраться в своем впечатлении от Скотта Блейка. Он вел себя надменно и, уж во всяком случае, не скрывал своего предубеждения против нее. Ясно, что она показалась ему великосветской привередой, которая от нечего делать играет в благотворительность. Но Кэтрин не могла не ощутить и сильную ауру чисто мужского обаяния, исходившую от него. Помимо того что он весьма привлекателен, в нем ощущается порода.