Анна Яковлева - Из ворон в страусы и обратно

– Какой-то жирной гадостью волосы перемазали, представляешь, мы несколько дней отмыться не могли. Вообще ничего не брало. Что я только не пробовала – бесполезно.

– Бриолин, наверное.

– И зачем, спрашивается? Обязательно надо выпендриться.

– Ну, на то они и стилисты.

– Кто-то даже средством для мытья посуды пробовал смывать эту пакость. Зато знаешь, какую я научилась готовить пасту? С томатами и базиликом! М-м-м… Пальчики оближешь!

– Здорово, – согласился Вадим.

– Быстро, дешево и сердито. И еще мне очень нравится теплый салат из курицы и баклажанов с рукколой.

– Ты полюбила готовить?

– Да.

– Идеальная женщина?

Нилка скромно потупилась:

– Не знаю, наверное.

– Приготовишь что-нибудь?

– Да хоть завтра.

– А танцы? – Вадим поднял изучающий взгляд. Он вообще все время присматривался к Нилке, будто привыкал заново.

– Ничего страшного, – легкомысленно отмахнулась она, – вместо танцев устроим романтический ужин.

На танцах у Нилки кружилась голова – невозможно же работать без отдыха, – но это был еще один ее секрет.

– За мной вино. – Вадим продолжал изучать Нилку, и она не знала, куда деться от его настойчивого взгляда.

– За мной поляна.

– По-моему, мясо тебе не нравится. Или ты не голодная? – неожиданно спросил Вадим.

– Не особенно. Нас кормили в самолете. Рыба красная была, салат из помидоров и чай с булочкой.

– Понятно. Только после перелета прошло больше трех часов.

Разговор Нилке активно не нравился. Нет, говорить о еде она могла сколько угодно, но чувствовать себя подопытной морской свинкой – к этому она готова не была. У нее все в порядке, и нечего ее рассматривать, как под лупой. Если только…

Если только Вадим не ищет повода придраться.

– Вадюша, я видела в ванной заколку для волос – чья она?

– Разве не твоя? – быстро ответил вопросом на вопрос Вадим.

– Нет, – Нила с сомнением и надеждой посмотрела на любимого, – у меня такой никогда не было.

– Ты просто забыла.

– Может быть. Я устала, – ухватилась за спасительную идею Нилка, – мне бы в постель поскорее.

– Давай я уберу, – предложил Вадим, – а ты иди ложись.

– Не хочу без тебя.

– Хорошо, – легко уступил Вадим, – я потом уберу.

После этой ночи Нилка уверовала в их любовь.

Откликаясь на ее мысли, богочеловек впервые за все время не воспользовался презервативом и не сдерживал себя – это было лучшим доказательством, это было лучшим подтверждением его чувств.

– Ты не боишься, что я залечу? – с лукавством спросила Нилка.

– А ты?

– Я – нет, – уверенно ответила она.

– Наконец-то, – прошептал Вадим, – я думал, что не дождусь этого. Все-таки без резинки – совсем другое дело.

…Это была вторая Нилкина самостоятельная вылазка за границу, но вкус новизны полеты еще не утратили.

Пугаясь и приходя в восторг от своей решимости, Нилка прошла паспортный контроль. Пока ждали посадку, загордилась собой, и место в салоне самолета заняла с видом утомленного перелетами бывалого путешественника, и продолжала собой любоваться весь полет. Кто эта незнакомка в джинсах, клетчатой рубашке и вязаной кофте?

Нью-Йоркская неделя моды плавно перетекла в Лондонскую. Лондонская должна была перетечь в Миланскую. Все говорило о том, что быть Нилке (Дуньке, Маньке) в Париже в этом сезоне! (Yes, yes, yes!)

– Ненила? – окликнули ее там, где она меньше всего ждала, – в аэропорту Хитроу.

Откуда-то было знакомо это «Ненила», и смуглый, с едва заметной сединой в висках тип в черной водолазке и с пиратской серьгой в ухе, который встречал ее на выходе, тоже был смутно знаком. Откуда-то она его знала. Они где-то встречались. Где это было? В каком-то загородном клубе, куда притащил ее Вадим. Нилка с трудом вспомнила: партнер Валежанина, Рене Дюбрэ!

– Бонжур! – Тип обнял опешившую Нилку и трижды приложился жесткой щекой к ее щеке.

– Здрасте, – невнятно пробормотала Нилка. Чувствовала она себя глупее некуда. Почему Вадим не предупредил, что ее будут встречать, да еще и Рене Дюбрэ? Почему-то меньше всего хотелось, чтобы сейчас этот смуглый француз оказался рядом.

– Готова к вертикальному взлету? – прощупывая Нилку пристальным взглядом из-под очков, тем временем спрашивал Рене.

Нилка была не вполне уверена, что правильно поняла француза, но ее настолько поразил его русский, что она на всякий случай кивнула:

– Готова.