Дэвид Линдсей - Путешествие к Арктуру

Мартовским вечером, в восемь часов, Бэкхаус, медиум – быстро восходящая звезда в мире парапсихологов – был препровожден в кабинет в Проленде, Хэмпстедской резиденции Монтегю Фаулла. Комната была освещена лишь светом пылающего камина. Хозяин взглянул на него с вялым любопытством, встал, и они обменялись традиционными приветствиями. Указав гостю на кресло перед камином, южноафриканский коммерсант вновь опустился в свое. Включили электрическое освещение. Похоже, рельефные, правильные черты лица Фаулла, его кожа с металлическим отливом и общая атмосфера скучающего безразличия не произвели особого впечатления на медиума, привыкшего оценивать людей с особой точки зрения. В Бэкхаусе, напротив, была какая-то новизна для коммерсанта. И, спокойно разглядывая его сквозь полуприкрытые веки и дым своей сигары, он удивлялся, каким образом этот маленький плотный человек с остроконечной бородкой ухитряется сохранять такой свежий и здоровый вид, несмотря на патологическую природу своей профессии.

– Вы курите? – растягивая слова, спросил Фаулл, как бы завязывая беседу. – Нет? Тогда, может быть, выпьете?

– Не сейчас, спасибо.

Наступила пауза.

– Все в порядке? Материализация состоится?

– Не вижу причин сомневаться в этом.

– Это хорошо, я не хотел бы, чтобы мои гости были разочарованы. Я уже выписал вам чек, он у меня в кармане.

– Это можно и потом.

– По-моему, было назначено на девять.

– Я полагаю, да.

Разговор не клеился. Фаулл с равнодушным видом развалился в кресле.

– Не хотите ли узнать о моих приготовлениях?

– Не думаю, что нужны какие-то приготовления, разве что стулья для ваших гостей.

– Я имею в виду убранство комнаты для сеанса, музыку и все такое.

Бэкхаус пристально посмотрел на хозяина:

– Но это не театральное представление.

– Правильно. Видимо, я должен объяснить... Будут присутствовать дамы, а дамы, вы знаете, склонны к эстетике.

– В таком случае, у меня нет возражений. Надеюсь только, что они насладятся представлением до конца.

Говорил он довольно сухо.

– Ну тогда все в порядке, – сказал Фаулл. Он разжег сигару, встал и налил себе виски.

– Вы пойдете взглянуть на комнату?

– Нет, спасибо. Предпочитаю не заходить туда раньше времени.

– Тогда пойдемте, я познакомлю вас с моей сестрой, миссис Джеймсон, она в гостиной. Она иногда оказывает мне любезность и выступает в роли хозяйки, поскольку я не женат.

– С удовольствием, – холодно сказал Бэкхаус.

Они застали леди одну, сидящую с грустным видом у открытого рояля. Она играла Скрябина и еще находилась под впечатлением музыки. Медиум обратил внимание на ее тонкие строгие патрицианские черты и фарфоровые руки и удивился, что у Фаулла такая сестра. Она встретила его смело, мелькнула лишь тень волнения. Он привык к такому приему со стороны женщин и прекрасно знал, как с ними обходиться.

– Что меня удивляет, – произнесла она почти шепотом после десяти минут изящной бессодержательной беседы, – так это не столько появление само по себе – хотя это вне сомнения будет поразительно, сколько ваша уверенность, что оно произойдет. Скажите, на чем основывается эта уверенность?

– Я сплю с открытыми глазами, – ответил он, оглядываясь на дверь, – а другие видят мои сны. Вот и все.

– Но это великолепно, – произнесла миссис Джеймсон и улыбнулась с несколько отсутствующим видом, так как только что вошел первый гость.

Это был Кент-Смит, бывший мировой судья, знаменитый своим грубым судейским юмором, который, однако, у него хватало ума не переносить в личную жизнь. Хотя ему было уже далеко за семьдесят, глаза его еще удивительно блестели. Проявив стариковское умение выбирать, он немедленно разместился в самом удобном из многих удобных кресел.

– Итак, нас сегодня ожидают чудеса?

– Свежий материал для вашей автобиографии, – заметил Фаулл.

– А, не нужно упоминать мою неудачную книгу. Старый чиновник просто развлекается на пенсии, мистер Бэкхаус. У вас нет причин для беспокойства – я прошел школу осмотрительности.

– Я не беспокоюсь. Нет абсолютно никаких возражений против того, чтобы вы опубликовали все, что захотите.

– Вы чрезвычайно любезны, – сказал старик с хитрой улыбкой.

– Трент сегодня не придет, – заметила миссис Джеймсон, бросив на брата странный взгляд.