Дэвид Геммел - Последний меч Силы

«А какая от нее выгода, олух?»

Он перевел взгляд на огонь, не находя ответа. Если бы появился Пендаррик и молча посидел с ним до рассвета! Но он был совсем один.

Восходящее солнце пряталось в тучах, когда Галеад пошел по берегу на запад, следуя указаниям рыбака.

Трижды он видел оленей, а один раз перед ним пропрыгал крупный кролик, да только у него не было лука для быстрой охоты. Когда-то он умел ставить ловушки, но у него недостало бы терпения провести часы в неподвижном ожидании.

Он шел все утро, пока чуть севернее не увидел клубы дыма. Он свернул туда, и с гребня холма ему открылась пылающая деревня. Землю усеивали трупы. Галеад сел и смотрел, как воины в рогатых шлемах вламываются в хижину за хижиной, вытаскивают женщин и детей, грабят и убивают. Их было более пятидесяти, и они продолжали бесчинствовать больше часа. Когда они наконец отправились на север, в деревне ничто не шевелилось – только дым поднимался от распотрошенных хижин.

Галеад устало поднялся на ноги и спустился в сакское селение, останавливаясь перед каждым телом на земле.

Ни в одном не теплилось ни искры жизни. В разбитом горшке оставалось несколько горстей сухого овса, который он ссыпал в льняную тряпицу, завязал ее и подвесил к поясу. Дальше в самой середине погибшего селения он нашел окорок, обуглившийся с одного бока, отрезал ножом пару ломтей и быстро съел их.

Взглянув влево, он увидел в дверях хижины двух мертвых детей. Они крепко обнимали друг друга, их мертвые глаза смотрели на него. Он отвел свои.

Это была война. Не золотая слава молодых людей в сверкающих доспехах, высекающих свои имена на плоти истории. Не гомеровская доблесть героев, изменяющих лик мира. Нет. Просто жуткая застылость, неизбывная тишина и невероятное зло, оставляющее позади себя трупы убитых детей.

Отрезав от окорока несколько больших кусков, он бросил несъедобные остатки и вышел из деревни, продолжая путь на запад. Поднявшись на пригорок, он оглянулся. Прокравшаяся на деревенскую площадь лисица теребила мертвое тело. Кружащие вороны спускались все ниже…

Что-то шевельнулось в кустах справа. Галеад обернулся, выхватывая меч. Раздался детский крик, и рыцарь бросил оружие на землю.

– Не бойся, маленькая, – сказал он ласково, когда девчушка спрятала лицо в ладонях. Он нагнулся, вытащил ее из куста и прижал к груди. – С тобой не случится ничего плохого.

Ее ручонки обхватили его за шею, и она прильнула к нему изо всех сил. Он поднял меч, вложил в ножны, отвернулся от сожженной деревни и пошел дальше.

Девочке было не больше шести лет, ее руки были тонкими, точно прутики. Белокурые волосы отсвечивали золотом, и он поглаживал их в такт своим шагам. Она молчала и почти не шевелилась в его объятиях.

К вечеру Галеад прошел двенадцать миль. Ноги болели, руки ныли от тяжести девочки, как ни мало она весила. С высокого откоса он увидел внизу деревню – восемнадцать круглых хижин, обнесенных частоколом.

По огороженному лугу бродили лошади, на склонах пасся скот. Он начал медленно спускаться с холма. Первым его увидел маленький мальчик, кинулся в деревню, и навстречу вышли десятка два мужчин, вооруженных топорами. Возглавлял их коренастый воин с седеющей бородой. Он произнес несколько гортанных слов по-сакски.

– Я не знаю вашего языка, – сказал Галеад.

– Я спросил, кто ты, – ответил тот с сильнейшим акцентом.

– Я Галеад. А девочка из сакской деревни, на которую напали готы и перебили всех жителей.

– Зачем бы готам нападать на нас? У нас общие враги.

– Я тут чужой, – сказал Галеад. – Я меровей из Галлии. И знаю только, что воины в рогатых шлемах не оставили никого живым в деревне девочки. Так могу я войти с ней… или нам идти дальше?

– А ты не за Утера?

– Я сказал, кто я.

– Тогда войди. Меня зовут Аста. Отнеси ее в мою хижину. Моя жена позаботится о ней.

Галеад отнес девочку в длинный дом в середине деревни, где ее попыталась взять у него высокая крепкая женщина. Девочка закричала, отчаянно вцепилась в Галеада и не отпускала, несмотря на все его ласковые уговоры. В конце концов женщина улыбнулась и принесла теплого молока в глиняной чашке. Галеад сел к широкому столу, девочка у него на коленях начала пить молоко, и тут к ним присоединился Аста.

– А ты уверен, что это точно были готы?

– Ни единого римлянина я там не видел.

– Но зачем?

– Поговорим потом, – ответил Галеад, кивая на девочку, – но в деревне было много женщин.

Синие глаза Асты насторожились, лицо потемнело.