Макс Фрай - Мой Рагнарёк

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь. – Возразил предводитель этой очаровательной компании. Его изумительный голос звучал насмешливо и печально. – Если бы все было так просто! Но Мировой Змей – это не обыкновенное чудовище, которое можно убить и съесть: у него столько жизней, сколько сердец бьется под этим небом.

– Значит, гораздо больше, чем у меня. – Вздохнул я. – Ладно, что-нибудь придумаем!

– Не надо ничего "придумывать". – Мягко сказал эльф. – Пасть Змея – это врата, ведущие в небытие, но в то же время это врата в бессмертие. Главное – выбрать правильный путь…

– Откуда ты знаешь? – Изумленно спросил я.

– Есть только один способ получить знание – опыт. – Улыбнулся он. – В свое время мы прошли через эти врата, поэтому я знаю, о чем говорю… А пока – посмотри-ка на небо!

Это – редкое зрелище, не пропусти его.

Я послушно задрал голову, остальные повторили мое движение, как безупречные зеркала. Зрелище, открывшееся нам, не поддается никакому описанию: в быстро темнеющем небе мельтешили светящиеся силуэты диковинных существ. От них не исходило никакой угрозы, но их хаотическое движение причиняло мне какое-то мучительное неудобство.

– Кто они? – Ошеломленно спросил я.

– Это созвездия. – Мечтательно вздохнул эльф. – Когда мир рушится, созвездия покидают его небо. Видишь: перед тем, как уйти, они приняли тот облик, который на протяжении тысячелетий приписывали им люди…

– "Перед тем как уйти"? – Возмутился я. – Ну нет, еще не время! Я им не позволю!

– Почему? – С равнодушным любопытством спросил кто-то из эльфов.

– Потому что я не хочу, чтобы этот мир "рушился"! – Твердо сказал я. – Может быть, это самое глупое из моих идиотских желаний, но я так решил… – Я снова поднял голову к небу и требовательно сказал:

– Не вздумайте разбегаться, голубчики! Оставайтесь здесь.

Диковинные существа послушно прекратили свое мельтешение. Разумеется, даже сейчас небо не было похоже на то, что я привык видеть над своей головой по ночам, но теперь я мог разглядеть очертания созвездий – изумительно красивые и обезоруживающе конкретные: гибкое тело Льва, застывшие чаши Весов, Водолея с традиционным кувшином, Медведицу, совершенно не похожую на знакомый мне с детства неуклюжий ковш, Волопаса с длинным пастушьим посохом… Созвездий было слишком много для небольшого, в сущности, лоскутка неба, открывающегося нашему взору, но они каким-то удивительным образом умудрялись там помещаться, не заслоняя друг друга и снисходительно открываясь нашим восхищенным взорам – все одновременно.

– Змей уже близко. – Озабоченно сказал один из эльфов. – Чувствуешь, как похолодало?

– Нет. Климатические изменения мне уже давным-давно до одного места. – Вздохнул я. – Но я чувствую, как дрожит земля под моими ногами, и воздух стал таким густым, что его надо пить, а не вдыхать… Это он?

– Это он. – Мягко согласился эльф. – Постарайся смотреть на Змея без страха и враждебности – в сущности, он не слишком отличается от тебя самого. Ты – одна рука судьбы, он – другая…

– А кроме нас у этой стервы имеется еще добрая тысяча рук, так что никто не уйдет без рождественских подарков! – Зло усмехнулся я.

– Так оно и есть. – Спокойно подтвердил эльф.

А потом мне стало не до разговоров: я увидел Змея, и удивился собственному равнодушию, граничащему с безумием. Может быть, дело в том, что он не был похож на настоящую гигантскую змею. Он вообще не был похож ни на что – не живое существо, не чудовище, которое можно считать своим врагом, или опасным противником, а просто бесконечно длинный толстый луч абсолютной темноты, живой, сверкающей и осязаемой. В том месте, где эта темнота казалась особенно густой и непроницаемой, находилась пасть Змея – я знал это наверняка, подобно тому, как глядя на дерево, мы сразу понимаем, где его ствол, где ветви, а где корни… Из этой, почти невидимой, пасти извергались сгустки тьмы иного рода – они были почти живыми, алчными и озабоченными поиском пищи, так что они поглощали все, с чем соприкасались: приземистые строения служебных помещений, красные киоски с кока-колой, опустевшие клетки, скамьи и цветочные клумбы исчезали у меня на глазах, как акварельные мазки, небрежно залитые черной тушью. "Вот это и есть хваленый яд Змея, – с флегматичным удовлетворением опытного исследователя подумал я, – хорош был бы Тор, если бы сунулся к нему со своим дурацким молотом!"

Птицы, все это время кружившие над моей головой, испуганно взмыли ввысь: присутствие Змея их явно нервировало, а небо его вроде бы не интересовало, по крайней мере, пока…