Макс Фрай - Мой Рагнарёк

– Мне нравится твое настроение. – Одобрительно сказал я. – Где ты им разжился?

– Там, где нас нет, Макс, – улыбнулся он, – где же еще?

– Макс, – позвала меня Афина, – ты тут?

– Во всяком случае, мои ощущения не противоречат этому утверждению. – Хмыкнул я и внимательно посмотрел на нее. Она показалась мне спокойной, немного надменной и равнодушно-веселой – как всегда, словно ничего не случилось с нами сегодня ночью неведомо где… и словно нам не предстояло заглянуть в самую глубокую бездну в ближайшие часы. Что ж, это было правильно… Мне оставалось только порадоваться силе ее неукротимого духа и постараться хоть немного походить на эту удивительную сероглазую – то ли богиню, то ли все-таки женщину!

– Хорошо, если так! – Рассмеялась она. – Тут ко мне привязался какой-то странный человек: он говорит, что мы все делаем не так… А он, дескать, знает, как правильно!

– Ну да, – вздохнул я, – мне всю жизнь везло на таких специальных ребят, которые приходят черт знает откуда, делают умное лицо и говорят, что "знают, как правильно"…

Впрочем, ничего удивительного: этим грешит большая часть человечества!

– Это другой случай. – Перебила меня Афина. – Этот человек говорит, что он своими руками записал все речи нашего доброго друга Одина, и все такое… Мне показалось, что тебе будет интересно его выслушать.

– Скорее уж это будет интересно Одину. – Равнодушно откликнулся я.

– Я тоже так сначала подумала. Но к нему сейчас не подступиться. Не знаю уж, на что он уставился своим внутренним взором, но отвлечь от этого зрелища его совершенно невозможно.

Я тем временем переварил информацию и с удивлением понял, что мое любопытство все еще при мне.

– А как его зовут, этого дядю? Если он действительно "записал" речи Одина, его должны звать Снорри…

– У него и спросишь! Вот он. – Афина бесцеремонно ткнула пальцем себе за спину. Там обнаружился невысокий крепыш средних лет, угрюмый и бородатый.

– Я Снорри Стурулсон. – С достоинством сообщил он. – Но откуда тебе известно мое имя?

– Господи, вот уж не думал, что нам доведется познакомиться! – Рассмеялся я. – Можете себе представить, в свое время я прочитал все, что вы написали, правда, в переводах…

Был в моей жизни такой странный период.

– О, да ты знаешь грамоту! – Одобрительно отметил он.

– А по мне не заметно? – Я уже веселился вовсю – вот уж не подумал бы, что такое возможно!

– Ты знаешь, что все идет не так, как было предсказано? – Требовательно спросил Снорри.

– Догадываюсь. – Легкомысленно фыркнул я.

– Еще можно попробовать исправить положение. – Оптимистически сообщил он.

– У меня с собой свиток, где записано "Прорицание Вельвы". Там ясно сказано, как все должно быть… Многое уже невозможно изменить, но если Один все-таки схватится с Фенриром, и Тор подоспеет вовремя, чтобы вступить в битву с Ермугандом, все пойдет как надо.

Тебе же следует подумать о том, как погасить солнце. И может быть, тебе следует оседлать Мирового Змея? В пророчестве ни о чем таком не говорилось, но такой поступок придаст тебе величия… Если хочешь, мы можем вместе перечитать речи Вельвы и подумать, что еще можно исправить.

– Спасибо, не надо. – Улыбнулся я. – Я приблизительно помню, что там было. И изо всех сил стараюсь сделать все наоборот. Рад, что ты это заметил: значит, мои труды не пропали даром!

– Ты стараешься сделать наоборот? – Изумленно спросил Снорри. – Но почему?

– Потому что мне не нравится пророчество вашей Вельвы. – Честно сказал я.

– Чего только баба сдуру не наболтает! И не только мне. Одину оно тоже не нравится.

Собственно говоря, это была его идея – сделать все наоборот. Возможно, я для вас – не бог весть какой авторитет, но ему-то вы доверяете?

– Как можно доверять Одину? – Удивился он. – Его лукавство всем ведомо…

Так он решил восстать против судьбы? Что ж, это на него похоже!

– Похоже. – Согласился я.

– Нас ждет хаос. – Печально пообещал Снорри. – Пророчество сулило хоть какую-то надежду на то, что все уладится – потом, после битвы…

– Да, с надеждой вам прийдется расстаться. – Меланхолично кивнул я. – Ничего не уладится – ни после битвы, ни до нее, ни во время… Нас ждет полная неизвестность, друг мой Снорри. Вы должны оценить наши усилия – вы же скальд! Все настоящие поэты во все времена в глубине души предпочитали неизвестность… и оставались поэтами только до тех пор, пока не начинали мечтать о том, что все "когда-нибудь уладится"!… Надо отдать вам должное: ваша идея насчет того, чтобы оседлать Мирового змея, чудо как хороша – от нее пахнет настоящим безумием. Я непременно попытаюсь воплотить ее в жизнь!