Кэрол Берг - Возрождение

Я больше не мог здесь оставаться. Я почти ослеп из-за боли в голове, все силы уходили на то, чтобы говорить нормальным голосом.

– Завтра. Я приду снова завтра.

Когда я вернулся к себе, боль так же внезапно исчезла. В конце концов, я ведь мадоней.

Завтра было таким же. Женщина наблюдала. Ребенок капризничал. Я пытался завоевать его расположение, чувствуя себя идиотом. Нелепо. На следующий день я вернулся к своим занятиям в библиотеке. Мой отец учил меня заклинанию, способному сдерживать бег воды. Все получалось. Вечером я снова заглянул к мальчику, и он поклонился мне вполне вежливо, когда я вошел. Я поклонился в ответ и посидел с ним, пока он не съел свою кашу. Я заставил кораблик летать по воздуху, но мальчик не стал играть с ним. Мы все почти не говорили. Когда женщина начала готовить мальчика ко сну, я пожелал им спокойной ночи и ушел.

На другой день, путешествуя по снам, я узнал, что война в мире людей приостановлена. Силы были собраны в северном Азахстане, рядом с Кафарной, летней столицей Императора. Захват Кафарны казался вполне логичным действием, но очень сложным, требующим большой подготовки. Жаль. Я надеялся на хорошую битву уже сегодня.

Остаток дня и весь следующий день я не мог найти себе места. Неужели я тоже схожу в заточении с ума? Воздух казался колючим, дрожащий от холода мир готов был рухнуть. Я не мог ни спать, ни сосредоточиться на занятиях. Расспросы моего отца вызывали раздражение.

– Разве не достаточно того, что ты меня создал? – рычал я. – Теперь ты собираешься думать и чувствовать за меня? – Я накричал на женщину, чтобы она перестала смотреть на меня или я ударю ее, а потом ругал себя за несдержанность. Чего я жду?

Ближе к вечеру, через неделю после ухода Блеза, я получил ответ. Когда я прошел во внутренний двор, Каспариан сказал мне, что в саду ждет человек, который заявляет, что ему необходимо поговорить со мной. Наконец-то все во мне успокоилось. Солнечный луч пробился сквозь низкие облака, когда я расправил крылья и полетел. Конечно, он должен был прийти. Колесо неизбежности повернулось, расставив все по местам.

– Мой господин, – произнес я с башни. – Чем могу служить тебе в этот вечер?

Он поднял на меня янтарные глаза, его рыжие волосы вспыхнули пламенем в закатном солнце.

– Я пришел, чтобы сдержать свое обещание, Сейонн. Мне подняться, чтобы убить тебя, или мы покончим с этим внизу?

– Скажи мне, кто ты. – Он прислонился спиной к голому ясеню. Похоже, что он чувствовал себя здесь так же уверенно, как шенгар посреди пустыни. Но ему не обмануть меня. Его рука неспроста лежала на рукояти меча.

– Разве ты сам не можешь посмотреть и увидеть, принц? – Я рванулся с башни вниз. Оказавшись на ступенях лестницы, ведущей в сад, я убрал крылья. У меня, как обычно здесь, не было с собой оружия. Посетитель не внушал мне страха. Его куртка из толстой кожи, штаны, сапоги, доходящие до бедра, говорили о правильной оценке моих возможностей. Обычно он терпеть не мог любые доспехи. Я знал об этом человеке все.

Он отрицательно покачал головой:

– Здесь я не доверяю своим инстинктам. Как и слову Блеза. Не тогда, когда речь идет о спасении жизни Сейонна.

Я засмеялся и отвесил низкий поклон:

– Ты правильно соблюдаешь осторожность, мой господин. Но я развею твои опасения. У меня сохранились знания, воспоминания и обличье Сейонна, но мое тело – тело мадонея, а не человека, и меня больше не беспокоят человеческие эмоции. Та его часть, что служила тебе, – я коснулся клейма на щеке, – которая оттирала твои полы от блевотины, писала тебе письма и защищала твою спину, больше не существует. – Я плотнее завернулся в плащ. Мне было холодно без крыльев. – Скажи мне, в чем преступление Сейонна, если ты, называющий себя его другом, пришел убить меня? Разве он лишил тебя престола или, может быть, неловко подал тебе полотенце? Может быть, он пролил за тебя слишком мало крови, что тебе нужна теперь моя? – Какой глупец мог быть так очарован силой, обаянием и властностью, которыми Александр обладал в избытке, чтобы посвятить себя полностью служению ему, как это сделал я? И как я только мог думать, что принц принесет порядок и разум в мир людей? – Зачем ты здесь? – спросил я.

Ко мне подошел Каспариан, он принес мою перевязь с мечом.

Принц не двинулся, но я заметил, что его мускулы напряглись.

– Я дал Сейонну слово, а я всегда держу обещания. Разве ты не помнишь?

Я почти не помнил о том, что было после моего приезда в Загад, когда я хотел предупредить Александра о заговоре против него. У меня были все воспоминания Сейонна, вместе с воспоминаниями о тысячелетии в Кир-Вагоноте и печальными реминисценциями о жизни до разделения душ, но половину наших дел с Александром я не мог вспомнить из-за тумана человеческих симпатий и привязанностей, который окутывал именно эти воспоминания. Но многое было ясно.