Генрих Далидович: Юля

И вот сколько времени уже Юля кухарничала в школьной столовой, три раза в день готовила еду — утром и вечером для интернатских, днем — для всех детей школы. Три раза приходили поесть и некоторые из приезжих учителей, которые не имели тут своих домов, жили на квартирах.

Работа в столовой была не очень трудной. Мясо и молоко школе дешево продавал совхоз, картофель, овощи и фрукты были свои, школьные, остальные припасы часто привозили из города. Юля, приняв столовую, заставила директора сделать ремонт, хорошо оборудовать кухню, купить холодильник и пристроить небольшие, удобные склады, несколько дней все мыла, чистила, завела строгий порядок: никто не имел права заходить в кухню, кроме нее. Даже дежурные ученики или технички, которые должны были ей помогать. Она умела вкусно готовить, и, когда начала работать, в столовой стали питаться почти все дети. Нареканий на нее за все это время почти не было.

В этом году директор встревожился. Дело в том, что в деревне начали строить помещение для столовой, попросили Юлю в будущем стать ее заведующей, а директору очень не хотелось отпускать ее из школы. Он часто допытывался, уйдет она или останется тут, с ними, просил и дальше работать в школе, «потому что лучше ее тут никого не найдешь». Юля усмехалась, обещала посмотреть, подумать, как ей поступить. Во всяком случае, где–то работать будет, без работы сидеть не станет.

Она радовалась, что ей в школе хорошо работается, что ею довольны все, кто у нее питается, благодарят ее, и эта капелька радости помогала ей переживать личные семейные неудачи.

Правда, у нее тут почти сразу нашелся поклонник, обратил на нее внимание. Им неожиданно оказался здешний учитель, преподаватель математики.

Владимир Семенович, человек пожилой, лет на двадцать старше ее, очень спокойный, воспитанный, с первых дней начал проявлять к ней внимание. От людей она слышала, что он был женат, имел дочку, но почему–то не ужился с женой, развелся. Третий год уже работает в этой школе, жениться пока не собирался, а вот к ней, Юле, стал приглядываться, ухаживать. Ухаживания его были несмелые, стыдливые, он ни разу за довольно уже длительное время так и не показал по–настоящему, так и не признался, что она нравится ему, что он хочет взять ее замуж, но Юля чувствовала, что именно так он думает. Думает и решает: сказать ли ей об этом, или не говорить, и как сказать.

Юля, думая об этом, шла в школу и не заметила, как быстро дошла. Войдя на школьный двор, удивилась, какой он чистый — дети вчера, видать на уроках труда, разбили ломом лед, собрали прошлогодние листья и мерзлую траву, подмели, обложили грядки и дорожки кирпичом, выкрасили его белой краской.

Уже совсем рассвело, выплыл краешек большого красного солнца. За ночь подморозило, под ногами хрустела подмерзшая земля, молодой ледок.

Юля отперла дверь столовой, сняла и повесила в коридорчике пальто, накинула халат и сразу затопила плиту. Дрова в школе были сухие, разгорелись быстро. Она налила в котлы воды и поставила их на плиту, а сама села чистить картофель.

…Когда на кухне все было готово, приятно запахло, послышались шаги. Это шли завтракать те, кто жил в общежитии. Юля глянула в окно: следом за детьми шагал и Владимир Семенович — высокий мужчина в широких брюках и в длинном пальто, в весенней шляпе. Он выглядел немного комично в слишком просторной для него одежде, и Юля, увидев учителя, усмехнулась.

Дети поздоровались с нею и выстроились возле окошка. Владимир Семенович тоже поприветствовал ее, но в кухню не зашел, сел в зале и стал ждать, пока она подаст завтрак детям. Только когда дети уселись за стол и начали завтракать, и он подошел к окошку, заглянул в него, показав Юле загорелое лицо с немного толстоватым носом, высоким белым лбом и лысиной, которую он аккуратно прикрывал редкими волосами, улыбнулся и подал ей букетик подснежников.

— Спасибо, — поблагодарила Юля, взяла цветы и поставила их в банку с водой.

— Пожалуйста.

Радостная улыбка все еще освещала лицо учителя, довольного тем, что Юля охотно приняла его подарок и также, видимо, тем, что отказала городскому шоферу (слух об этом кто–то разнес по деревне). Узнав об отказе, он сразу повеселел, еще деликатнее и приветливее стал разговаривать с нею, но о своих секретах ничего не сказал, ждал, наверное, более подходящей минуты для этого разговора.

Юля подала ему завтрак — котлету с картофельным пюре, кислую капусту, стакан кофе с куском белого хлеба.