М. Хайнце - Любовные игры

Алекс застыл, прижав лицо к ее груди.

— Я его убью, — проговорил он, расстроенный. — Я убью этого парня!

— Минуту, — крикнула Маги дрожащим голосом. — Да подожди! — Она отстранила Алекса и поправила корсаж. Алекс смотрел на ее полуприкрытую грудь.

— Я вижу твою возбужденную грудь…

— Знаю без тебя, идиот, — шипела она, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться. — Я тоже вижу, что ты возбужден, и, если ты не хочешь, чтобы об этом все узнали, сделай что-нибудь.

— О’кей, я что-нибудь сделаю. — Он подошел к Маги и поправил золотой шарф на правом плече, чтобы ничего их не выдало, потом оба они направились к двери. — И все-таки я убью его, — проворчал Алекс, пока Маги открывала дверь.

— Мне необходимо срочно позвонить на Западное побережье, — объяснил озабоченный Генри.

— В пентхаузе дюжина аппаратов, — возмутился Алекс. — Почему вам приспичило звонить именно из кабинета?

— Гости очень шумят, а мне надо, чтобы мне не мешали. — Пожав плечами, адвокат вошел в кабинет. — А из спальни я не хотел говорить. В спальне слишком интимно. Надеюсь, я не помешал ничему важному.

— Нет, нет, мы тоже собирались позвонить, — объяснила Маги. — Но мы можем позвонить из спальни, нам там не очень интимно.

— Но не ходите за нами, — грозно добавил Алекс. — Иначе продюсера «Роз и поцелуев» ждет бесславный конец.

Он хлопнул дверью и поспешил с Маги в спальню, закрыл ее и сорвал с себя пиджак. Маги разделась быстрее, чем обычно. Алекс никак не мог расстегнуть бабочку, а Маги уже стояла нагая перед ним, в то время как он еще был в рубахе.

— Дорогой. — Она вздохнула, подошла и прижалась к нему. Ее руки, скользнув под рубаху, обвились вокруг его спины. Она приникла к его груди, и их губы слились в страстном поцелуе.

Маги стонала, ощущая напор его языка, ее руки скользили по спине мужчины, она прижалась к нему и почувствовала, как возбуждена его плоть.

Не прерывая поцелуя, они упали на кровать. Он нежно и страстно целовал ее, его руки ласкали ее разгоряченное тело, гладили ягодицы, и, наконец, он ощутил, что она стремится слиться с ним воедино.

Маги глубоко вздохнула.

Она хотела Алекса и не скрывала это. Она обвила ноги вокруг его бедер, ей хотелось ощущать его наготу. Рубаха была преградой! Она потянула за бабочку и расстегнула ее. Было почти невозможно снять прилипшую к телу рубаху! И вот наконец он смог без помех обнять Маги и крепко прижать ее к себе. Ее руки ласкали его живот и бедра, пока он не достиг цели и не ощутил ее нежность и теплоту.

Маги доверила себя ему, она купалась в переполняющем их чувстве, его сила и мощь увлекли ее. Она была нежной и послушной в его руках и приготовилась к напору его страсти, но Алекс удивил ее. Лаская ее рот своими губами, играя языком, он довольствовался лишь этой близостью, гладил ее и сдерживал их общую страсть, но вот тела их воспламенились, огонь страсти рвался наружу.

Маги не хотела больше ждать, она гладила его спину, наслаждаясь каждым сантиметром его кожи, впиваясь в него кончиками пальцев и ногтями, он начал двигаться настойчивее и сильнее, однако еще пытался продлить как можно дольше наслаждение взаимного слияния.

Маги дышала прерывисто, глаза ее широко раскрылись, и она смотрела на Алекса, смотрела в его глаза, устремленные на нее. Алекс старался найти более удобную позу, чтобы отдать Маги всю силу своей страсти.

В последний момент он приподнял голову, его зубы были сжаты, улыбаясь, смотрел он на преображенное любовью лицо Маги, в ее чертах он увидел красоту и великолепие каждый раз вновь рождающегося возбуждения, но вот они вместе достигли пика, и взор его помутился. Они упали на кровать, сжимая друг друга в объятиях.

Они вновь возродились к жизни, поняв, что лежат на краю кровати, но не могли даже шевельнуться и погрузились в пучину бесконечной нежности.

Их губы нашли друг друга и сомкнулись в трепетном поцелуе, позволившем еще раз ощутить бездонное счастье, которым они наслаждались до тех пор, пока далекий смех, музыка и звон бокалов не напомнили им, что у них еще есть обязанности, о которых не следует забывать.

— Да где же все? — воскликнула пораженная Маги, когда они с Алексом вновь оказались в гостиной. Музыка по-прежнему играла, в пепельнице догорали окурки от сигарет, на полу валялись два опрокинутых бокала. Других следов вечернего приема не наблюдалось.

— Стая отправилась к кормушке. Послушай! — Алекс кивнул в сторону столовой, из которой доносились возбужденные голоса и веселый смех.