Наталья Дмитриева: Принцесса, которая любила читать

— Конечно, знал, — ответил король. — Я надеялся, рождение дочерей заставит вас позабыть об этих странных увлечениях, но вижу, что ошибался. Вы умудрились передать девочкам свои наклонности.

— Неужели из-за этого вы станете меньше их любить? — спросила королева без улыбки.

— Конечно, нет, — сказал король. — Мне придется любить их такими, какими вы их воспитали. С этим уже ничего не поделаешь. Боюсь только, потом у нас могут возникнуть трудности…

Но королева опять улыбалась. Она была уверена, что ее девочки достаточно умны и хорошо воспитаны, чтобы с ними возникли какие-то трудности.

Но ей не довелось убедиться в своей правоте. Увы, болезнь настигает даже самых лучших королев. Когда землю укутал снег, лицо королевы навсегда скрылось под белым покровом. И ее дочери, бледные и печальные, как зимний день, взяли под руки горюющего отца, и вместе они проводили королеву в последний путь.

В замке из молочно-белого камня настали грустные времена. Вместе с неизбежными сквозняками в его коридоры и комнаты просочилось леденящее безмолвие и надолго осело в его холодных стенах. Теперь в них не слышно было ни громких голосов, ни смеха. Собаки не лаяли, лошади в конюшне лишь тихо вздыхали, перебирая замерзшими копытами, и даже голуби в королевской голубятне беззвучно поджимали лапки и прятали головы под крыло.

Маленькие принцессы в траурных платьицах испуганно жались к отцу. А король совсем растерялся. Он так привык во всем полагаться на королеву, что не мог представить, как справится с королевством и дочерьми, без ее помощи. Но если страной еще можно было управлять, слушая советы первого министра — весьма умного человека, то при взгляде на принцесс у короля просто руки опускались.

— Если бы они были принцами, я бы знал, что делать, — жаловался он первому министру. — Но принцессами всегда занималась мать. По правде сказать, она настолько испортила их своим воспитанием, что я в полной растерянности. Вчера за ужином девчонки вели весьма странный разговор и лишь потом соизволили объяснить мне, что обсуждают недавно прочитанную книгу. Каково? Делать этакое за столом! Держу пари, что наши гости, герцог Заболотский, граф Топляк и барон де Низина, ни слова не поняли из того, что сказали эти пигалицы. Уж лучше бы королева научила их помалкивать в присутствии старших — ведь не все отличаются такой завидной унылостью, как три вчерашних господина. Окажись на них месте князья Вулканские или бароны де Шторм, не миновать нашему королевству войны!

— Возможно, вашему величеству стоит подумать о новой королеве, — осторожно заметил первый министр, — новой матери для ваших дочерей?..

Но король решительно покачал головой.

— Ни одна женщина не сравнится с покойной королевой, — сказал он печально. — И мои девочки прекрасно об этом знают. К сожалению, они вообще знают слишком много… Ума не приложу, что теперь делать: либо запереть принцесс в самой высокой башни, либо уж оставить все, как есть?

И целыми днями король ломал голову над этим вопросом, но решения никак не находил.

Между тем жизнь в королевстве шла своим чередом, принцессы подрастали, а печаль и тишина мало-помалу покидали замок. И вот настал день, когда его стены вновь заблестели на солнце молочно-белым блеском, и пестрые флаги взвились над разноцветными крышами. Громко залаяли собаки, лошади в нетерпении забили копытами, а голуби в голубятне расправили крылья и заворковали так, что было слышно даже в подвалах.

Король поглядел на своих дочерей и сказал:

— Девочки-то совсем выросли.

— Да, — склонил поседевшую голову первый министр. — Пора подыскивать их высочествам женихов.

Король ничего не ответил, но по выражение его лица министр понял, что наконец-то подошли давно ожидаемые трудности. В самом деле, не так просто выдать замуж принцессу, а тем более двух. Да еще таких, как эти!

Старшая принцесса была красавица. Менестрели называли ее прекраснейшей девушкой десяти королевств — и если в этом было преувеличение, то очень-очень незначительное. В придачу к красоте принцесса обладала чудесным характером. Она была так добра и мила, что птицы слетали к ней с деревьев, а цветы поворачивали венчики, следя за ней, как за солнышком. Все в замке любили ее до беспамятства, а называли не иначе, как Прекрасная Принцесса. Еще бы — ведь другой такой не могло быть в целом свете!

Младшая сестра не отличалась ни красотой, ни уродством. Когда Прекрасной Принцессы не было рядом, ее находили довольно хорошенькой; но у нее был серьезный недостаток — очень уж она любили читать. Еще в детстве она прочла все книги, какие были в замке, а потом и во всем королевстве. Вместо бриллиантов королю приходилось дарить ей новую книгу на каждый день рожденья и все праздники, какие есть в году. Эти книги она проглатывала в один присест, точно обжора — пирожные; а потом читала и перечитывала их снова и снова, пока ни заучивала наизусть. От этого в ней скопилось столько книжной премудрости, что люди начали обходить ее стороной: на каждую фразу у принцессы находилось столько цитат, что при неосторожном слове собеседника они сыпались из нее, точно горох из прохудившегося мешка. Но Умной Принцессой она так и не стала. Люди в замке про себя называли ее Странной, а вслух — Принцессой, Которая Любит Читать.