Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь

В камине громко трещали сухие поленья, огонь весело плясал по ним, отбрасывая причудливые тени. В кабинете царил полумрак, было жарко и душно. Хотелось открыть окно, впустить свежий январский воздух. Но по ту сторону стекла было двадцать пять градусов ниже нуля, метель и пронизывающий ледяной ветер.

У окна стоял молодой высокий мужчина в дорогом пиджаке малинового цвета и черных брюках. Мужчина нервно барабанил кончиками пальцев по подоконнику и время от времени поглядывал на часы, нервно сжимая ладонь в кулак. Кто бы мог подумать, что этот кулак удерживает в себе такую власть, которую даже древние владыки не могли себе представить… но что-то неподвластно даже ему. Чаши Весов, на которых держится этот мир. Еще никому не удавалось склонить систему, в свою пользу изменить ход событий, течение времени. И вот теперь он делает именно это. Надежда, что предусмотренная столетиями назад защита от дурака остановит его — не оправдалась. Кто знал, что силы, призванные оберегать Равновесие — сами встанут под его знамена?

Затянувшееся ожидание прервала открывшаяся дверь. Мужчина стоял не оборачиваясь — на стекле отразилась женская фигура в вечернем платье на фоне вспыхнувшего электрическим светом дверного проема.

— Дорогой Август, ты все тоскуешь… — пропела фигура соблазнительным сопрано, прошлась по кабинету с кошачьей грацией, покачивая бедрами, и села на кушетку, закинув ногу на ногу и приняв вульгарную позу. — Все также томим неведомой тоскою, и тень сомнения не сходит с твоего лица…

— Какое тебе до этого дело? — спросил Август раздраженно.

— Я просто хочу сказать, Ваше Величество, что для одной жизни — слишком уж много зла вы натворили. И за все Вами содеянное Вам рано или поздно, но все-таки — придется понести наказание… — прошипела женщина.

— Уж не ты ли меня накажешь? — усомнился мужчина.

— Иногда случается так, что защитить Свет некому. И тогда на его защиту встает Тьма, — парировала женщина надменно.

— С каких это пор ты стала размышлять о Добре и Зле? — удивился Август.

Женщину это насторожило — удивление было искренним.

— С тех самых пор, как узнала Вас, Ваше Величество, — ответила женщина, одарив своего собеседника белоснежной улыбкой. — Вы своими поступками прямо-таки провоцируете меня на размышления о душе и ее склонностях к добру и злу.

— Тебе никогда не понять меня, — ответил Август, раздражаясь. — Ты привыкла гулять сама по себе и никогда не принимала на себя ответственность за других.

— Что ж, можешь меня поздравить — теперь мне есть, за кого отвечать, — бросила отрывисто женщина.

— Мой господин…

В дверном проеме возник высокий, плотного телосложения мужчина. Мужчина этот весил никак не менее 150 килограмм и ростом был около двух метров — или даже чуть больше. Войдя в кабинет, он подошел к Августу и только тогда заметил темный женский силуэт на кушетке.

— Альфан, это госпожа Десмод [1] Desmodus — вампир ( лат. ) , — ответил Август. — Это моя давняя знакомая, она приехала к нам издалека. Конечно же, я пожелал, чтобы она воспользовалась нашим гостеприимством.

— Гостья Его Величества вошли во дворец таким образом, что ни я, ни мои подчиненные этого не заметили… — произнес Альфан осторожно.

— Не люблю привлекать к себе внимание, — улыбнулась Десмод. — Зовите меня просто Ангела, Альфан, я не люблю весь этот чертов этикет и официоз — все это отдает нездоровым снобизмом.

— Как пожелаете, Ангела, — Альфан ответил легким поклоном.

Август тем временем прошел по кабинету и включил свет. От неожиданности Альфан отпрянул — не помогла вся его выдержка, наработанная годами на службе Его Величества. Ибо внешность гостьи была не вполне обычна. Выглядела она необычайно молодо, не старше двадцати, может быть, двадцати пяти лет. Но густые, жесткие, поседевшие, подкрашенные и оттого отдающие сизым, свинцовым оттенком волосы портили всю картину. Чуть желтоватое, узкое вытянутое лицо — и ни одной морщинки. Тонкий длинный нос, небольшие, глубоко посаженные глаза — и пронзительный, леденящий душу взгляд. Черное атласное вечернее платье с вырезом кармен открывало необычайно худые бледные плечи. Сочетание всех этих черт создавало отталкивающее впечатление.

«Всего лишь анорексия, не более того, — мысленно пытался отвлечься Альфан, — не более того… ей бы получше питаться и не изводить себя диетами…»