Кристина Губина - И это пройдёт

– Ну, что тебе еще, мегера?! – грозно отозвался он. Видимо, подумал, что бабушка пришла звать его в спальню.

– Деда, я не мегера… – я прошептала это так, словно мой дедушка был дикой птицей, которую ни в коем случае нельзя пугать, – налей мне водички, пожалуйста. Я пить хочу.

– Ой, Кристиночка, это ты, – отозвался он уже более дружелюбно, – а чего только воды? Хочешь чай с печеньем?

– Нет, дед, я спать хочу.

Лежать в больнице без мамы оказалось куда веселее, чем я думала. В соседней палате наблюдался мальчик Дима моего возраста. Он постоянно придумывал какие-то игры и звал меня с собой.

Однажды медсестра отдала нам пустой шприц (конечно же, без иглы), и мы ставили друг другу «уколы» – на коже получались прикольные пуговки. Потом мы с Димой решили поиграть в «догонялки», но врач сказал, что по больнице бегать нельзя. Недолго расстраиваясь, мы уселись в моей палате и стали читать сказки Успенского. Благо, к шести годам читать я умела уже довольно хорошо.

Дима слушал и удивлялся моим чудесным навыкам. Он, правда, думал, что чтение – это то, на что способны только истинные гении. С тех пор я и стала смотреть на всех остальных детей, как на собачьи какашки.

Через некоторое время тетя Лена, медсестра, которая присматривала за мной, сказала, что ко мне пришла мама. Радости не было предела! Дима собрался уходить к себе, и мы договорились, что поиграем позже. Я тогда еще не знала, что мы с ним не поиграем больше никогда.

Ко мне в палату вошла мама, я увидела, что она плачет. На ней был свитер, цветом похожий на логотип «Билайна», черный берет и брюки со стрелкой.

Она сказала мне собирать вещи:

– Мы идем домой, тебя выписывают.

– Но мы еще с Димой вечером хотели почитать,– начала было я, но мама резко и бескомпромиссно прервала мои возражения сухим «собирайся, живо».

Она схватила меня за руку, и мы пошли по длинному ярко освещенному коридору. Затем вошли в еще более яркий кабинет, там сильно пахло микстурами. А еще в этом кабинете сидела строгая женщина в белом халате.

Мама начала говорить с ней почти криком – требовала выдать справку о моем выздоровлении:

– Поймите вы, у меня мужа поймали , – выпалила она, почти разрыдавшись.

– Я понимаю, но и вы поймите: мы не можем выписать недолеченного ребенка.

Они разговаривали так еще несколько минут, а я смотрела то на маму, то на строгую женщину в белом халате, и совершенно не понимала, что происходит.

В итоге справку нам все-таки выдали, и мы пошли домой. Был март, стоял легкий морозец, ярко светило солнце. Мама шла и плакала, а я шла и не понимала, как вообще можно плакать в такую погоду.

Мы с Ксюшей играли в своей комнате, пока мама готовила обед. Кажется, варила суп. Стук в дверь:

– Кто там? – мама изо всех сил пыталась скрыть страх в голосе. Надо сказать, это было очень наигранно.

– Старший следователь Скворцов. Откройте, пожалуйста, – голос из-за двери был довольно жесткий, но будто снисходительный.

Маму в секунду перекосило, но она все же повернула ключ в замке и впустила нежданного гостя. Хотя, учитывая, за что посадили моего отца, гость был довольно ожидаемый.

– Здравствуйте, вы – Губина Татьяна Аблясовна? – процедил, словно по рапорту, старший следователь Скворцов.

– Да, это я, – мама уже совсем не пыталась скрыть свое волнение, я увидела, как у нее задрожали руки.

– Ваш муж совершил разбойное нападение на гражданина Самойлова Игоря Николаевича, мы нашли его по горячим следам, – Скворцов все цедил и цедил свои слова сквозь вставленные зубы, а мама с каждым его словом выглядела все более опустошенной, потерянной и напуганной.

– Будьте добры, покажите, какие ножи есть у вас в квартире, – слова уже начал цедить напарник Скворцова. Низкорослый, чуть полноватый, он казался настоящим Халком на фоне моей матери, из которой, кажется, за несколько минут ушла вся жизненная сила.

Мама достала три ножа из стола: с зеленой, черной и коричневой ручками.

– Слушай, этот подходит под описание, – низкорослый Халк показал старшему следователю Скворцову на нож с коричневой ручкой и широким лезвием.

– Татьяна Аблясовна, мы забираем этот нож в качестве вещественного доказательства. Через пару недель вам придет повестка в суд, ожидайте.

Скворцов, казалось, хотел спросить у мамы что-то еще, но потом посмотрел на нас с сестрой и, видимо, передумал: мы играли в куклы за чуть прикрытой дверью и активно что-то обсуждали, старательно делая вид, что не подслушиваем «взрослые» разговоры.