Ксения Бирман - Меня любят все

– Да перестань, – встряла Харпер. – Наша красотка отдохнула бы не хуже, если б слетала куда-нибудь в Испанию и закрутила бы там романчик с горячим местным жителем. Главное – Кену ни слова, – подмигнула она.

– Фу, ну как ты можешь такое говорить? – возмутилась Грейс.

Я вдохнула и закатила глаза под смешки обеих.

Харпер и Грейс всегда казались мне воплощением двух противоположных сторон меня: первая – как чертёнок на моём плече, шепчущий решаться на все тёмные поступки, что только могли возникнуть в моей голове (даже если не возникали), а вторая – как ангелок, сподвигающий на всё доброе и светлое.

Внешне с Харпер Мэнг мы чем-то похожи, и нас, несмотря на разницу в росте, так часто путают со спины из-за цвета волос, что подруга в итоге даже решила высветлить свои на концах. Однако её кожа всегда была более смуглой. Точнее, просто смуглой, в то время как я настолько бледная, в том числе в летний период, что в моей косметичке могли обитать только корейские тональные кремы. Разрез глаз Харпер более узкий, как бы кошачий, и губы пухлее моих, но к этому причастна исключительно генетика. И, казалось бы, такие девушки, как она, должны больше привлекать парней внешне, а почему-то из нас двоих чаще выбор падал на меня. Но подруга не обижалась, потому что у нас совершенно разные вкусы в этом плане. Она как раз предпочитала самых отъявленных плохишей, которые на меня обычно не смотрели, а уж я последние три года вообще официально не должна была оказаться заинтересованной в ком-либо ещё, кроме Райса.

Грейс Томпсон же имеет на самом деле почти ангельскую внешность: светлые волосы, которые в разные времена года то делали её блондинкой, то превращали в рыжую. В сочетании с голубыми глазами это придавало ей образ прямо какой-то доброй ведьмочки. И не знаю, каких парней она предпочитает в целом, потому что последние лет пять она сохнет по моему братцу Томасу, но слишком скромна, чтобы хотя бы попытаться попасть в его круг общения.

Мы ещё какое-то время, наверное, около часа, поболтали, пока не поняли, что пора отправляться домой к Кеннету, напоследок сделав совместное фото, чтобы по пути на вечеринку известить всех знакомых публикациями в соцсетях о нашем воссоединении по окончании каникул.

– А Том же будет тут, да? – спросила у меня полушёпотом Грейс, когда мы уже зашли в квартиру Райсов и она осмотрела всех, кто успел прибыть на вечеринку.

– Да, – беззаботно отозвалась я, и подруга, видимо, радостно побежала его искать.

Мой брат ни за что не пропустит возможность провести время со своим лучшим другом Джеймсом. А Джеймс Райс всегда там, где его младший брат. Касаемо вечеринок, конечно. Хотя сам он здесь уже давно не жил. Родители Кена и Джима купили последнему квартиру, когда он закончил школу. Джим не стал поступать в университет, открыл свой бизнес – я даже никогда не хотела вдаваться в подробности, какой именно, – а через год вместе с ним поселилась какая-то девица, залетевшая от него после одной ночи в клубе. Но счастливый папаша до сих пор не упускает возможности развлечься.

Мы с Харпер нашли компанию выпускников нашей школы и некоторое время общались с ними. Девушка почти сразу заприметила одного из футболистов, к которому не успела подкатить в период учёбы, и решила попытаться сейчас. Недолго думая, вскоре они вместе удалились в неизвестном направлении.

Я почувствовала, как мужские руки обхватили меня со спины и стали тащить куда-то назад. На секунду я даже испугалась, пока не узнала запах удовой [5] Уд – компонент смолы агарового дерева. парфюмированной воды Кена. И он определённо был смешан с «ароматом» алкоголя.

– Кен, ты что, пил? – возмутилась я, вырвавшись из его хватки и повернувшись к нему лицом.

– Ш-ш-ш, – приложил он указательный палец к моим губам, – чуть-чуть же можно. Мы с Джимом нашли двадцатипятилетний скотч в кабинете отца и решили: когда ещё, если не сегодня. Иди сюда, малышка… – Кен потянулся ко мне губами, но я резко отстранилась от него.

– Пока не протрезвеешь, не трогай меня, – рявкнула я.

Я всегда относилась крайне негативно к алкоголю, наслушавшись в детстве историй мамы о том, как мой дедушка спивался и бил свою жену. Кен, как я думала, был такого же мнения. Максимум, что мы оба позволяли себе, – бокал шампанского по особому поводу, а, так как восемнадцать нам обоим исполнилось относительно недавно, таких случаев было совсем немного.

И настолько пьяным, как сейчас, я Кеннета не видела никогда. Мне аж стало противно до тошноты, и я решила выйти подышать свежим воздухом. На террасе я наткнулась на Джима, тоже, очевидно, очень пьяного и обжимающегося с какой-то девушкой, явно не приходящейся ему сожительницей. Подруг я в толпе не сумела высмотреть, поэтому пошла к лифту, чтобы спуститься на улицу.