Карен Бут - Шокированный любовник

– Ты должен попросить прощения, – твердо заявила мать. – Иначе праздник будет испорчен.

– Папа, не порть нам Рождество.

Отец покорно кивнул:

– Я извинюсь. Первым же делом.

Для Джереми этого было достаточно.

– Я сделаю все возможное, чтобы убедить ее прийти.

Он попрощался с родителями и, покинув кабинет, пошел по коридору. Чувство у него было такое, будто с него сняли тяжелейший груз. Он наконец‑то объяснился с родителями, и мир от этого не рухнул. По сути, мир стал еще лучше.

В этот момент у него зазвонил телефон. Достав аппарат из кармана, он нажал на кнопку приема.

– Да?

– Джереми, это Бен.

Джереми был готов к чему угодно.

– У вас есть для меня какие‑нибудь новости?

– Есть.

– Они меня порадуют?

– Все зависит от того, что вы надеялись услышать.

И что же он надеялся услышать? – спросил себя Джереми. Он не мог дать ответ на этот вопрос. Он знал лишь одно: больше всего на свете ему хочется покончить с этим делом и посвятить себя Изабель и ребенку.

Изабель подъехала к дому Джереми, когда уже начался снег. Опять. Словно по заказу. Как будто и без этого роскошный особняк с величественной лестницей и красивой парадной дверью не пробуждал в ней живые воспоминания о том, что было между ними. Здесь, в этом особняке, они не только проводили время в постели, но и впервые за многие годы прониклись праздничной атмосферой Рождества.

Сейчас, глядя на фасад дома Джереми, Изабель думала только о том, что нужно украсить дверь большим красным бантом. Размышлять о чем‑то ином ей не хотелось, потому что она не знала, что принесет этот день. Джереми предстояли разговоры с отцом и мистером Саммерсом, и их результаты могли повернуть ситуацию в худшую сторону.

Вылезая из машины и застегивая молнию на куртке, Изабель вынуждена была признать, что, несмотря на все ее прогнозы, она была настроена отнюдь не пессимистично. Новую реальность она уже воспринимала как данность. Джереми не потребовал, чтобы она навсегда связала с ним свою жизнь, и это радует. Она достаточно сильна и независима, чтобы самостоятельно позаботиться о ребенке. Она очень давно мечтала о материнстве, и теперь ничто не помешает ей построить собственную семью. Жизнь опять рассудила по‑своему, не так, как она планировала, но из‑за этого она не откажется от своего будущего. А вот в прошлый раз, когда ее бросил Гарретт и когда у нее случился выкидыш, она именно так и поступила: отказалась от будущего и все эти годы протопталась на месте.

Изабель стала подниматься по ступенькам, и на нее вдруг накатила волна меланхолии. Из них с Джереми получилась бы великолепная пара, если бы судьба дала им шанс. То глубокое чувство, что она испытывает к нему, очень напоминает любовь. Просто это чувство пришло не вовремя. А все потому, что в ее жизни нет совершенства. Сколько раз бывало: все вроде бы складывается идеально и вдруг в одно мгновение рушится.

Изабель отперла дверь ключом, который ей дал Джереми, и включила свет в передней. Сняв куртку, она поднялась наверх, чтобы проведать Кошку и котят.

– Привет, мамаша, – сказала она, осторожно отодвигая рубашки Джереми и глядя в коробку.

Кошка дремала, котята возились у ее живота. Изабель потрясла красота этого зрелища: новоиспеченная мамочка, находясь в полном согласии с миром, заботится о своих детях. Приоткрыв один глаз, Кошка оглядела ее и спокойно погрузилась в дрему.

– Ау, Изабель! – раздался снизу голос Джереми. – Ты дома?

«Ты дома». А ведь она здесь действительно дома, подумала Изабель.

– Я здесь, наверху. С котятами.

Она услышала его уверенные шаги по лестнице, и через несколько мгновений он появился в дверях гардеробной.

– Естественно, ты здесь. Где еще ты могла быть?

– Мне надо было их проведать.

– У меня тут возник один вопрос: а не могла бы ты оторваться от котят и уделить мне одну минуту? Или чуть больше? – Джереми вынул из‑за спины огромный букет красных роз. – Надеюсь, вот это убедит тебя.

Изабель встала с пола, взяла букет в руки и с удовольствием вдохнула божественный аромат.

– Меня не надо ни в чем убеждать. Но я все равно высоко ценю твои усилия. Цветы прекрасны. – Тут ее осенило, что у Джереми для цветов была особая причина. – Мистер Саммерс. Ты ведь говорил с ним?

– Говорил. И довольно долго, между прочим. Выяснилось, что, хотя он и возмущался публикацией писем, сами письма он не читал. И прочитал только сегодня утром, после нашего разговора.

– И как это повлияло на него? В лучшую или худшую сторону?