Элла Уорнер - Рискованный шаг

– Разве можно быть полностью довольным жизнью, если не с кем се разделить? – резко спросил он, кивая в сторону новобрачных, танцующих в каких-то пяти метрах от них. – Взгляните на Камиллу. На Роберта. Вот оно счастье, Марианна! Разве вы не можете представить этого… хотеть этого… для себя?

Кеннет заметил, с какой завистью смотрела она на Роберта и его новоиспеченную жену. Несколько мгновений весь ее облик излучал глубокую грусть. Затем Марианна перевела на него ничего не выражающий жесткий взгляд.

– Я была замужем, Кеннет. Мой муж умер, но он всегда со мной. Я никогда не забуду его.

– Он умер, Марианна. Смерть есть смерть, – хрипло возразил он, едва сдерживаясь: она излучала такую жизненную энергию, такую сексуальность, что у него голова шла кругом.

– Поверьте мне… – в ее глазах была горькая усмешка, – вам не захочется жить в его тени.

Кеннет не поверил.

Эта женщина не создана для печали. Он видел, как горевала его мать после смерти отца. Марианна Каро не хочет возвращения своего мужа. Она хочет его, Кеннета, и будь он проклят, если позволит задвинуть себя в тень!

Кеннет стер остатки пены для бритья со щек и поморщился при виде безжалостного выражения глаз, смотревших на него из зеркала. В этот момент он думал: ничто не встанет между мной и Марианной Каро сегодня вечером! Хотя… она ведь придет с дочерью человека, за которым была замужем.

Он использовал этого ребенка, чтобы добиться желаемого. Что мешает ей сделать то же самое?

Но у него под рукой будет Кэти Ророа.

Кеннет, улыбнувшись, отбросил полотенце и взял бутылочку одеколона от Шанель. Любое оружие хорошо в этой войне – поскольку это и есть война. Ему предстояло сражаться с тенью. И он жаждал ввязаться в битву. Все его тело трепетало от предвкушения.

Кэти была права. Он не отступит, пока не победит.

Марианна припарковала свой джип в конце улицы, что шла параллельно владениям старого Макинтайра. Дороги перед домом не было – видимо, чтобы ничем не портить вид на бухту Отаго. Сам дом считался исторической достопримечательностью и был построен в начале века Джоном Макинтайром, владельцем нескольких сотен гектаров леса и большой лесопилки; обо всем этом Марианна узнала в местном музее.

Так вот где живет Кеннет.

И в этом доме он ждет ее.

Марианна крепче стиснула руль, пытаясь взять себя в руки. Стоило получить его приглашение, как она презрела все запреты, которые налагала на себя. Она хотела того же, чего и он, и хотела, чтобы он об этом узнал. Ей исполнилось двадцать семь лет, и у нее никогда не было любовника – только муж, который всегда заботился исключительно о собственном удовольствии.

– Это здесь, мамочка?

– Да.

Это определенно здесь, решила Марианна, улыбаясь дочери.

– Тогда почему мы не выходим?

– Сейчас, – ответила она.

Выбираясь из машины и обходя ее вокруг, Марианна неотрывно смотрела на дом, в котором жил Кеннет. Это было старое, большое, добротное строение. Другие, имей они такое же состояние, как у Макинтайров и Джорданов, давно сломали бы его и построили что-нибудь более величественное, современное, впечатляющее – и являющееся только лишь символом благополучия.

Как и старинное поместье в Эдеме Джорданов, этот дом, казалось, стоял вечно и был свидетелем множества рождений и смертей. Все вокруг выглядело на удивление ухоженным – и постройки, и окружающий их сад. Все радовало глаз – и идеально покрашенные стены, и аккуратно подстриженные бугенвиллеи, и рассаженные группками папоротники с причудливо изрезанными листьями.

Внезапно Марианну пронзило острое осознание того, что все это не для нее, ей никогда не разделить это с Кеннетом Джорданом, и то, что она задумала, – большая ошибка. Слишком большая, чтобы продолжать начатое.

Ей не следовало принимать приглашение, не следовало приезжать сюда. Кеннет Джордан слишком хорош, чтобы просто использовать его и оставить, словно он не достоин большего, нежели краткая интрижка, примитивное удовлетворение похоти. Возможно, ему будет достаточно и этого… Но что, если нет?

Она остановилась у пассажирской дверцы. Шейла скорчила нетерпеливую гримасу. Может, развернуться и уехать? А как объяснить дочери подобную невоспитанность? С другой стороны, появиться перед Кеннетом в таком виде… Она оделась с явным вызовом, с намерением подчеркнуть свою сексуальность, дать ему понять, что готова покончить с мукой неудовлетворенного желания. И Кеннет наверняка все поймет.