Линда Андерсен - Брачная лотерея

– Тебе нужно сразу понять, во что ты ввязываешься… Где будут спать дети и все такое. – С этими словами он толкнул первую дверь справа и ввел гостью в светлую, хорошо проветренную комнату. – Здесь можно поселить Виолетту. А первую спальню слева, в точности похожую на эту, мы отведем для Паоло. Можно, конечно, сделать для них общую детскую… Но они вырастут, не успеем мы и глазом моргнуть… Так что лучше детишкам сразу привыкать жить отдельно. При каждой комнате есть своя ванная – это матушка обо всем позаботилась. Лет двадцать назад она переоборудовала дом сверху донизу.

Комната и впрямь оказалась чудесная. Обшитые темным деревом стены, огромные окна, выходящие на пастбище, яркое покрывало на кровати, плетеные коврики на деревянном полу.

– Думаешь, детишкам понравится? – ревниво осведомился Вернон, привлекая спутницу ближе.

– Они будут в восторге, – нимало не покривив душой, ответила молодая женщина.

– Вот и славно, – с облегчением выдохнул хозяин дома. – Пойдем, тут еще много всего.

Молодые люди осмотрели небольшой рабочий кабинет, библиотеку и еще две роскошно обставленные гостевые комнаты. В самом конце коридора их поджидала хозяйская спальня. Лаура остановилась в дверях, не смея переступить порог.

– Ты в полной безопасности, – подмигнул Вернон, ласково проводя мозолистым пальцем по основанию ее шеи. – Пока. Так что давай заходи. – И он легонько подтолкнул гостью вперед.

Лаура ожидала увидеть типично мужскую комнату, и предположения ее полностью оправдались. Первое, что приковало ее взгляд, – это массивная деревянная кровать с пологом на четырех столбиках. Но вот Вернон указал на противоположную стену, и молодая женщина изумленно охнула. Там висело огромное лоскутное панно ручной работы – причудливое сочетание алого бархата и розового атласа, дополненное прихотливой вышивкой.

– Эта штука хранится у нас в семье уже лет сто пятьдесят, – непринужденно сообщил он. – о если она тебе не нравится, только скажи… Мы все здесь переделаем.

– Я пока что никуда не переезжаю! – отрезала Лаура, но, не в силах противиться искушению, подошла ближе и принялась завороженно разглядывать вышивку – райских птиц, экзотические цветы, гирлянды из лент и листьев. – А чья эта работа, ты не знаешь?

– Много лет назад невеста не помню какого по счету Паркинсона принесла панно в приданое. Мама собиралась забрать его с собой во Францию, но в последний момент передумала, решила, что эта вещь должна остаться на ферме. Вроде как фамильная реликвия.

– Это твоя мама его здесь повесила? – Нехотя оторвавшись от вышивки, Лаура огляделась по сторонам. Тяжелые бархатные портьеры драпировали окна, пол был устлан алым ковром с длинным ворсом, по которому так приятно, наверное, ступать босыми ногами, а бревенчатые стены тут и там украшали оправленные в рамы фотографии.

– Видишь ли, по традиции панно вешают в хозяйской спальне в честь новобрачной, – сообщил Вернон. – В честь тебя то есть. – Он ласково ухватил молодую женщину двумя пальцами за подбородок и заглянул в ее настороженные карие глаза. – Да, я немножко опережаю события. Мне хотелось оказать тебе достойный прием.

– Очень мило с твоей стороны, однако…

– Мило? – Вернон сощурился. – Но, радость моя, я вовсе не милый. – Горячие губы скользнули по ее щеке, затеребили ухо, опалили жаром ложбинку у основания шеи. – Ты у меня в спальне, мы одни, и, умей ты прочесть мои мысли, покраснела бы до корней волос.

Лаура почувствовала, что щеки ее и впрямь заливает румянец.

– Нам пора…

– Пора уходить? – Широкие ладони легли на ее талию и удержали молодую женщину на месте.

– Нам следует… – снова робко запротестовала Лаура, прекрасно понимая, что совершенно не хочет высвобождаться из железных объятий.

– Заняться любовью в постели? Отличная мысль, но только придется поторопиться. – Губы их почти соприкасались.

– Прекрати, – еле слышно шепнула гостья.

– Что прекратить – рассуждать или целоваться? Отличный вопрос, подумала молодая женщина, запуская руки ему под рубашку и ощущая под пальцами мускулистый торс. Лаура не переставала изумляться собственной непредсказуемой реакции на этого мужчину. Да, это чисто физический отклик, не более… И все-таки как трудно противиться его неодолимому обаянию! Вернон подхватил ее на руки легко, точно пушинку, и понес к кровати.

– Вернон…

– Ну, что такое? – Он бережно уложил молодую женщину на постель и рухнул поверх, крепко стиснув коленями ее бедра.