Дженис Кайзер - Любить — это так просто!

— Мануэла хотела сама нас обслужить, но я вызвался ей помочь, — сказал он. — Замечательная идея, между прочим.

— Мне кажется, нам есть что отпраздновать, — пояснила Джейн.

— Сегодня особый день, потому что мы вместе, Джейн.

Пока он открывал бутылку, она исподлобья смотрела на него, гадая, какой он бывает, когда находится в плохом настроении. Невозможно постоянно быть таким милым и предупредительным...

Разливая шампанское, Джереми бросил на нее быстрый взгляд.

— О чем задумалась? — спросил он.

Она заколебалась.

— Да так, ни о чем.

— Брось, Джейн, ты смотрела как-то по-особому, я бы сказал, оценивающе. Ты чем-то расстроена?

— Господи, ты и мысли читаешь?

Он поставил бутылку в ведерко и подал Джейн фужер.

— Когда человек тебе нравится, начинаешь угадывать его мысли.

— Понятно... — Интересно, мелькнуло у нее в голове, почему ему это удается гораздо лучше, чем мне?

Джереми уселся в кресло, положил ногу на ногу и поднял фужер.

— За прекрасный вечер, — произнес он, чокаясь с ней.

Они выпили.

— Итак, — продолжал он, — признайся, у меня есть основания для волнений? Какие мысли бродят в твоей прекрасной головке?

— Нет, Джереми, не волнуйся. — Она подалась вперед, коснулась его руки. — Я подумала, какой ты хороший.

— Значит, мне не о чем беспокоиться? — рассмеялся он.

Джейн пристально посмотрела на него.

— Ты всегда был таким?

Его брови приподнялись.

— Это плохо?

— Разумеется, нет. Просто я пытаюсь понять, почему ты так добр ко мне...

— Объяснение очень простое. — Он помолчал и глубоко вздохнул. — Я тебя люблю, Джейн.

У нее замерло сердце.

— Влюбился с первого взгляда. Звучит банально, но это чистая правда. — Он тепло улыбнулся. — Если я тебя удивил, то только потому, что ничего не могу с собой поделать.

Ее глаза внезапно наполнились слезами.

— Как ты хорошо сказал... — Она закусила губу, чтобы не расплакаться.

Джереми потянулся к ней и коснулся губами ее рта. Поцелуй был таким нежным, что, когда он прервался, по ее щекам заструились слезы.

— Надеюсь, это слезы радости? — шепнул он.

Джейн кивнула и ладонью вытерла щеки, чуть не выронив фужер.

— Да.

Его лицо засветилось.

— Я счастлив, как никогда!

— Я тоже, — всхлипнула она.

Он снова поднял свой фужер.

— Пью за самую замечательную женщину из всех, кого я встречал.

Они чокнулись, Джейн отпила большой глоток. Ее радость омрачалась странным ощущением неуверенности.

— Хотелось бы и чувствовать себя замечательной, — пробормотала она, надеясь, что он ее поймет. — Честно говоря, я не в своей тарелке. Никак не могу прийти в себя после аварии.

Джереми похлопал ее по руке.

— Так и должно быть. Видит Бог, у меня есть недостатки, но я люблю тебя, а значит, у меня по крайней мере безупречный вкус. — Он лукаво улыбнулся. — Между прочим, это мое главное достоинство.

Их взгляды встретились.

— Все твои достоинства на виду, — сказала Джейн. — Расскажи лучше о недостатках. Хочу знать все: и плохое и хорошее.

Джереми поднял брови, изображая тревогу.

— Не боишься испортить вечер?

— Хочу услышать твои сокровенные тайны. — Она сделала паузу. — Если, конечно, не возражаешь.

Джереми перевел взгляд на окна, за которыми сгущалась темнота, прорезаемая кое-где огоньками соседних домов.

— Вообще-то я давно собираюсь тебе рассказать... — произнес он с неожиданной торжественностью. — У меня есть кое-какое прошлое.

Он сказал это таким тоном, что у нее екнуло сердце.

— Что значит «кое-какое»?

— До недавнего времени я был женат, Джейн. Развод состоялся четыре месяца назад, незадолго до того, как я переехал в Калифорнию.

Джейн была потрясена.

— А почему ты мне раньше не сказал?

— Потому, что сложилась довольно сложная ситуация. На первый взгляд она кажется просто ужасной, и я хотел, чтобы ты сначала получше меня узнала, чтобы иметь возможность судить обо мне по справедливости.

Джейн поежилась.

— Почему я вся дрожу?

— Наверно, потому, что боишься.

— А мне следует бояться?

— Только если ты мне не доверяешь.

— Объяснись, Джереми, пожалуйста.

— Три года назад я совершил большую ошибку, — начал он, — женился на женщине, которую почти совсем не знал и не понимал, что у нее серьезные проблемы. Она на несколько лет старше меня, имеет взрослых детей. С самого начала они меня невзлюбили, что вполне естественно. — Он замолчал, чтобы перевести дыхание. — Виктория пристрастилась к транквилизаторам. Кроме того, она пила. Мне следовало это выяснить, прежде чем принимать решение, но она так искусно скрывала свой порок, что я ничего не заметил. Моя бывшая жена производила впечатление очень уравновешенного человека, но на самом деле жила на грани нервного срыва. Потеряв годом раньше жену, я сам не отличался эмоциональной устойчивостью. Я действовал под влиянием минуты, поступил опрометчиво, сделав ей предложение.