Вета Маркова - Если любишь – простишь…

Глава 1. ЛЮБОВЬ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Слава тебе, безысходная боль!

Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,

Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

«Знаешь, с охоты его принесли,

Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..

За ночь одну она стала седой».

Трубку свою на камине нашел

И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,

В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:

«Нет на земле твоего короля…»

А. Ахматова

Телефонный звонок разбудил меня в 5.30. Кто это может быть? Сердце почему-то предательски забилось в груди, лишь я увидела номер звонившего. Он никогда так рано не звонил, он всегда оберегал мой утренний сон. Значит, это не он. Но кто? Дрожащей рукой нажала на кнопку соединения и шёпотом произнесла:

– Слушаю.

– Здравствуйте. Виолетта Николаевна? – спросил незнакомый мужской голос.

– Да, здравствуйте. Что случилось? Где Вячеслав Романович? Что с ним?

Я осторожно вылезла из-под одеяла и, чтобы не разбудить мужа, вышла в другую комнату.

– Извините, но Вячеслава Романовича больше нет… Примите соболезнование…

– Подождите, пожалуйста, как? когда это произошло?

– Сегодня ночью. Covid. Осложнение. Сердце не справилось, к сожалению. Поверьте, мы делали все возможное и невозможное тоже. Все, что было в наших силах, но …, – скупо и холодно ответил звонивший.

– Я верю. Он что-то просил передать? Ведь он же просил позвонить мне? – с какой-то нелепой надеждой спросила я, мозг отказывался верить в услышанное, хотя Слава пытался меня подготовить к этому пару недель назад.

Я понимала, что этот мужчина мог быть совершенно посторонним человеком, а мой номер в телефоне у Славы был забит под именем «Единственная» и только он был добавлен в избранные, но это была последняя ниточка, последняя весточка от любимого мною, хотя и не единственного, мужчины, последняя связь с прошлым.

– Да, это он просил позвонить Вам, если все произойдет так, как произошло. Еще на словах просил передать, что он любил Вас всю жизнь. И еще, на Вашу электронную почту я сейчас отправлю его последнее письмо и копию завещания. Нотариус Вячеслава Романовича свяжется с Вами позднее. Еще раз извините за такую весть в столь ранний час.

– До свидания, – попрощалась я.

Меня душили слезы. Ушла в ванную, включила воду и дала волю беззвучным слезам… Перед глазами проносились картины из жизни… из нашей с ним общей жизни…

После пятого курса на врачебную практику меня направили в городскую клиническую больницу. В это отделение на практику из нашей группы попали, кроме меня, еще две девчонки. Заведующая отделением, Анна Николаевна, к каждой из нас прикрепила опытного врача-куратора. Девчонкам достались две нормальные тетки, а мне, как всегда, мужчина. Ну, что за напасть такая. Опять ничему не научит, придется все самой узнавать. Плохие из мужчин кураторы. Девчонки ушли на обход со своими «няньками», а мой еще даже не удосужился прийти на работу.

– Что, Виолетта Николаевна, скучаете? Сегодня со мной погуляете по отделению. Я Вас немного познакомлю с правилом прохождения практики. В моем отделении есть свои особенности. Потом я отпущу Вас домой. Сегодня у Вас ночное дежурство совместно с Вячеславом Романовичем. У нас так – Вы привязаны к куратору. Куда он – туда Вы, как иголочка с ниточкой.

Анна Николаевна сделала обход. Немного поспрашивала меня по программе практики и отпустила, предупредив, что дежурство начинается в 18.00 и попросила не опаздывать. Вячеслав Романович это не приветствует.

Как и положено, я пришла на дежурство за десять минут до начала, постучалась в ординаторскую, из-за двери рявкнули: "Нельзя". Пришлось ждать. Минут через пятнадцать из ординаторской вышла молодой врач из второй терапии, презрительно взглянув на меня. Я поняла, что своим стуком помешала. Еще минут через пять в дверях ординаторской появился доктор.

– Что не заходишь? Заходи, – он обращался ко мне. Голос был очень приятный, бархатный, но с властными нотками.

Он широко распахнул передо мной дверь и жестом пригласил войти в кабинет, одарив медленным раздевающим взглядом, от которого меня окатило волной мурашек.

– Надо понимать ты Виолетта Николаевна? Моя подопечная? – Вячеслав Романович прошел и встал у окна, вальяжно опираясь о подоконник.