Айрис Денбери - Под небом Италии

— Толбот!

Толбот в эту минуту проходил мимо кафе и, услышав свое имя, обернулся. Он немного помялся, но все же подошел к Антонии и Роберту.

— Посиди, выпей с нами, — пригласил Роберт.

Толбот согласился, но вскоре Антония решила, что дружеский жест Роберта был ошибкой, поскольку археолог сидел мрачнее тучи. Разговор явно не клеился, и Антония обрадовалась, когда Толбот поднялся.

— Скоро я уезжаю во Флоренцию, — неожиданно сообщил Роберт. — Думаю, мне удастся взять несколько дней, чтобы повидаться с Клео, хотя генеральный менеджер не в восторге от этого, поскольку начинается сезон.

Впервые за все время, что он просидел в их компании, Толбот улыбнулся.

— Передавай Клео и ее матери мои наилучшие пожелания, — произнес он и откланялся.

— Что за муха его укусила? — пробормотал Роберт, когда Толбот отошел довольно далеко. — Наверное, ты его чем-то расстроила, Тони.

— Я тут ни при чем. Я не могу отвечать за все перемены в его настроении. Это все работа — все время на раскопках, среди могил и памятников.

— Не понимаю, как он может отдавать всю свою энергию, ум и сердце поискам прошлого. И такого далекого прошлого!

— А его с таким же успехом может удивлять твое увлечение гостиничным бизнесом. С его точки зрения, это наверняка пустяковое занятие. — Помолчав, она добавила: — Я рада, что ты едешь во Флоренцию. Клео будет приятно.

— Пару недель назад ты говорила совсем другое. Убеждала меня дать Клео как следует нагуляться.

— Ну, иногда нужно побыть с ней, а иногда оставить в покое, — довольно неубедительно возразила Антония.

Она понимала, что противоречит сама себе. Но ведь это было до того, как на горизонте появился итальянский граф.

— С Клео я никогда не бываю уверен, что встречу радушный прием, — продолжал размышлять вслух Роберт. — Мне часто кажется, что я пришел не вовремя, как раз когда она одерживает очередную победу.

— Это, наоборот, очень подходящий момент, — заверила его Антония.

Воодушевленная удачной продажей двух картин, Антония увлеченно работала до возвращения Филиппа.

Вернувшись в отель и переодевшись к ужину, она спустилась в бар, чтобы присоединиться к Филиппу, и с удивлением увидела его оживленно беседующим с Толботом. Мужчины с бокалами вермута в руках весело смеялись, но при появлении Антонии успокоились, заказали аперитив и присели за соседний столик.

Антония задала Филиппу несколько вопросов о поездке, и он принялся рассказывать забавную историю, которая произошла с ним в Неаполе.

— Я как раз говорил об этом Толботу, — объяснил он, но Антония подозревала, что причина их веселья совсем иная.

Толбот остался ужинать с Филиппом и Атонией, но говорили за столом в основном мужчины. Антония горячо надеялась, что Филипп не попытается снова оставить ее с Толботом наедине. Но в этот раз Филипп был совершенно ни при чем, и именно Толбот предложил спуститься в кладовую и посмотреть последние находки. Филипп выразил свое восхищение тем, с каким мастерством созданы найденные чаши, декоративные плиты, вазы и другие вещи.

— Ты этого еще не видела, Антония. — И Толбот указал на фрагмент ожерелья, которое подвергалось очистке.

— Золото? — спросила она, рассматривая три украшенных орнаментом полукруга, прикрепленные к изогнутому куску металла.

— Да. Мы можем провести лишь грубую очистку. Музей в Перудже закончит ее и поместит фрагмент в своей коллекции.

В голосе Толбота слышалась гордость. Другие люди, например Роберт и уж тем более Клео, никогда не поймут, почему Толбот готов посвятить всю свою жизнь этой работе. Но Антония понимала. Он словно скалолаз, который стремится к вершине лишь потому, что на свете есть горы и их надо покорить.

— Как продвигается дело с тоннелем под домом Лучано? — поинтересовалась она.

— Медленно. Но мы и не ожидали быстрых результатов. Почему бы тебе не приехать завтра и не взглянуть самой? Ты могла бы сделать несколько рисунков, если мы сумеем обеспечить достаточное освещение. А я думаю, нам это удастся.

Антония растерялась. Филипп только что вернулся из поездки, и нужно провести с ним хотя бы один день на случай, если он захочет, чтобы она сопровождала его на какой-нибудь экскурсии. Антония оглянулась, чтобы спросить его, но крестный словно испарился.

— Я спрошу Филиппа. Но вероятно, мы уедем куда-нибудь вместе.

— Как хочешь, — безразлично пробормотал Толбот, склонившись над ожерельем.

Говорить больше было не о чем, и она, подойдя к двери, обернулась, чтобы попрощаться.