Эмма Ричмонд - Сюрприз для мужа

Густые, темные, заплетенные в небрежную косу волосы ниспадали до талии, большие карие глаза смотрели на мир безо всякого интереса. Красивая, отрешенная, печальная… Погруженная в собственные мысли, Джеллис не замечала рождественского перезвона, постоянно доносившегося из громкоговорителей, не слышала оживленной болтовни вокруг. Вот открылась дверь кафе. Она мгновенно насторожилась и замерла в оцепенении.

Deja vu [1] Уже было (франц.) . И в то же время не совсем так. Остолбенев от изумления, она не могла даже расплакаться, она ничего не понимала и лишь молча смотрела на темноволосого, высокого мужчину, занявшего соседний столик. Суровый, напряженный, подтянутый. Жестокий. На левом виске заметна седая прядь. И все же это Себастьен. Карие глаза с потрясающими зелеными искорками равнодушно осмотрели все вокруг, пока не наткнулись на Джеллис. И тут же остановились. Лениво, с почти оскорбительной дотошностью эти глаза изучали ее лицо. И наконец он цинично улыбнулся. Она не улыбнулась ему в ответ. Просто не могла. В этом взгляде не было ни тепла, ни добродушия. Это был Себастьен, но не тот Себастьен, которого она знала раньше. Которого любила. Глаза того Себастьена излучали веселье, и он был таким, каким она рисовала его в своем воображении. «Вернее, каким я его себе представляла, — с горечью поправила она себя. — Честным и веселым. И в его темных волосах не было серебристых нитей».

Восемнадцать месяцев назад в другом кафе и в другом городе они впервые обменялись взглядами. И так зародилась их любовь. Не мгновенно, не сразу, но все же зародилась. И закончилась.

Застыв на месте, Джеллис все так же не сводила с него глаз, и он насмешливо приподнял одну бровь.

Она не могла ответить, вообще ничего не могла с собой поделать, просто сидела на месте как истукан. Он нахмурился и жестко спросил:

— Вы меня знаете? — И когда она не ответила, продолжая потрясенно смотреть на него, он крепко схватил ее за локоть. — Я спросил вас, вы знаете меня? — проскрежетал он.

В горле у нее что-то сжалось, она издала тихий вопль отчаяния и вскочила на ноги, готовая умчаться прочь.

— Сядьте! — зарычал он. И не обращая внимания на то, что причиняет ей боль, потянул ее обратно на стул. Глядя на нее суровыми глазами и сжав губы, он с таящей угрозу мягкостью спросил: — Кто я?

— Прошу вас! — прошептала она. — Ну, пожалуйста, не надо!

Между бровями у него пролегла глубокая морщинка, безобразно перерезающая лоб.

— Не надо чего? Чего? — яростно повторил он. — Откуда вы меня знаете? И с каких пор?

— Вы знаете, с каких пор! — закричала она.

— Нет, леди, не знаю! Так когда же мы познакомились? — нетерпеливо спросил он. — Более четырех месяцев назад?

Горло у нее сжималось, грудь терзала нестерпимая боль. Она уставилась на него измученными глазами и отрывисто кивнула. И тогда он, прикрыв глаза, издал прерывистый вздох, а затем спросил:

— И как же меня зовут?

— Что? — испуганно прошептала она.

— Как меня зовут, черт подери!

— Себастьен.

— Себастьен, — словно эхо отозвался он, сжимая свободную руку в кулак. — Себастьен, а дальше? Какой Себастьен?

— Фуркар.

— Француз?

— Да. Да! — в отчаянии выкрикнула она.

— Откуда?

— Из Коллиура.

Он снова закрыл глаза, а потом протяжно вздохнул. Джеллис показалось, что он очень долго сдерживал этот вздох.

— Себастьен Фуркар, — тихо повторил он. — Из Коллиура. Боже мой. Наконец-то. — Открыв глаза, он уставился на нее. — А вы?..

— Джеллис.

— Джеллис, — ровно повторил он.

— Вы делаете мне больно, — сказала она.

Он посмотрел на ее руку, словно не осознавая, что держит ее мертвой хваткой, и поспешно отпустил ее.

— Пардон. И кем же мы были? Друзьями? Любовниками?

Отведя глаза в сторону, она тоже посмотрела на свою руку. Белые отпечатки его пальцев медленно краснели. «О Боже праведный! Милосердный Боже! Как же он все забыл?» Во всех любовных историях, нарисованных ею в своем воображении за последние четыре месяца, любви не было места. Она придумывала одно за другим оправдания его поведению и даже обвиняла себя, однако представить себе не могла, что он забудет ее. Или себя. «А вдруг он забыл себя?» Она быстро взглянула на него, открыла рот и тут же сомкнула губы.

— Да, — резко подтвердил он. Откинувшись на спинку стула, он смотрел на нее немигающим взглядом. И затем объяснил бесцветным голосом: — Я не помню ни людей, ни событий, ни мест, где я бывал до августа этого года. — Привычным жестом коснувшись седой пряди на виске, он насмешливо добавил: — И до тех пор, пока я не сел за этот столик, несколько минут назад, я даже не знал своего имени. Так, значит, мы были знакомыми, друзьями или любовниками?