Эмма Ричмонд: Сюрприз для мужа

Он нежно прикоснулся пальцами к ее щеке, но нахмурился, едва она вздрогнула и отодвинулась.

— Неужели я так сильно вас обидел? — мрачно спросил он.

— Да.

— Тогда расскажите мне. Чтобы я понял.

В ее прелестных глазах появились слезы, и она покачала головой.

— Тогда посмотрите на это как на работу, — издевательски пробормотал он. — Я вам заплачу.

— Мне не нужны деньги, — расстроенно отказалась она. — Не смейте надо мной издеваться. Никогда! У вас нет на это права!

— Очевидно, нет. Десять дней.

— Нет!

— Да! Сколько вам времени понадобится на то, чтобы собраться? Час?

— Нет! Я не могу поехать с вами! Вы что, не понимаете?.. Нет, — утомленно продолжала она, — конечно, не понимаете. Но поверьте моему слову, Себастьен. Я не могу поехать с вами.

— Не хотите? — мрачно поправил он ее.

— Да. Не хочу. — «Если бы он помнил, что сделал со мной, то ни за что не попросил бы об этом. А может, попросил бы?»

Он нагнулся к ней и низким голосом настойчиво произнес:

— Но это моя жизнь, Джеллис! Я потерял четыре месяца. Не дня, не недели, а месяца! А без вас я могу потерять годы. Что бы там я ни сделал, видит Бог, я хотел бы все вспомнить! Мне очень жаль, если я вас обидел! Жаль, если я причинил вам боль, но вы — моя единственная надежда, Джеллис.

— Я не могу, — в отчаянии сопротивлялась она.

— Не можете! Ради Бога, я ведь не прошу вас поехать на другой край земли! Всего лишь через этот проклятый канал. Мне надо знать, Джеллис! Неужели вы не понимаете? Мне надо знать.

«И мне тоже, — напряженно подумала она. — И мне тоже».

— Ну же! — Этот человек не умоляет, а требует. — Пожалуйста, — повторил он.

Несколько бесконечных мгновений она смотрела ему в глаза, потом ссутулилась, опустила голову и вздрогнула. «О Господи. У меня так и не пропало это чувство, жажда, потребность в нем…»

«А если я не поеду? Если убегу, проведу остаток жизни, прячась от него?.. Тогда я никогда не узнаю правды. А мне надо знать, почему он так со мной поступил. Но я не уверена, смогу ли выдержать его общество — из-за того, что он заставил меня так страдать. Ведь я отчаянно хотела, чтобы он вернулся. После всего, что он сделал, я все равно хочу его. Сначала, в кафе, он показался мне таким незнакомым, таким суровым и язвительным. И меня это потрясло, я не верила ничему, меня охватила паника… Но теперь…»

— Вы просто отвезете меня туда, — настаивал он. — Покажете мне, где я жил.

— Люди покажут вам, — отчаянно сопротивлялась она.

— Но я никого там не знаю.

Сдаваясь, она закрыла глаза, спрашивая себя, закончится ли когда-нибудь этот кошмар. Но он был слишком близко, и она чувствовала себя подавленной. Она продолжала отгонять от себя всякие мысли и чувства. Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь успокоил ее, прижал к груди… Крепко сжав кулаки, она помотала головой.

— Съездим в Коллиур, а потом вы вернетесь домой, — настаивал он.

«Домой, — мрачно подумала она. — Без него это перестало быть домом. Но ведь для того, чтобы избавиться от него, мне надо лишь согласиться! Иначе он будет стоять здесь целую вечность, пытаясь повлиять на мое решение…»

— Я не могу надолго уезжать, — пробормотала Джеллис. Она не могла смотреть в эти красивые глаза. Предательские, лживые глаза. И ее глаза тоже станут лживыми, если она будет смотреть на него.

— Спасибо.

— Я встречусь с вами завтра.

И он засмеялся. Жесткий, резкий звук вызвал у нее озноб по всему телу.

— Неужели я похож на дурака, Джеллис? — насмешливо спросил он. — Мы поедем сегодня.

— Сегодня? Нет, сегодня я не могу! — воскликнула она. Взглянув на часы, лишь бы не смотреть на него, она тупо пробормотала: — Уже больше одиннадцати.

— Ну и что? Чем раньше мы поедем, тем скорее вы вернетесь.

«Неужели мои слова лишь пустой звук? Ведь я вовсе не собиралась ехать!»

— Ну ладно. Я встречусь с вами через час.

— Нет.

— Что?

— Я сказал, нет. Вы думаете, я поверю, что вы вернетесь через час? Нет, Джеллис, я поеду с вами.

— Нет!

— Да. — И тут он улыбнулся. Оскалился, как волк.

Джеллис лихорадочно оглянулась по сторонам, но, к своему удивлению и отчаянию, обнаружила, что вокруг нет ни одного человека.

— Вы собираетесь кричать? — тихо, с угрозой спросил он.

«Смогу ли я? Осмелюсь ли?»

Он улыбнулся шире, показав ровный ряд белых зубов (как часто она проводила по ним языком!), и Джеллис стало плохо.

— Вы — англичанка, — прошептал он с отвратительной улыбкой. — А англичанки не кричат, не правда ли? Они не любят привлекать к себе внимание. Сдавайтесь, Джеллис.